Но об этом я думал раньше, сейчас же добрался до лежбища, выпил
воды и скорее рухнул, нежели лег. Слабость никуда не делась, лишь
усилилась.
Не знаю, сколько я находился между сном и явью, но первые часы
состояние металось. Вроде бы спишь, но постоянно выныриваешь на
поверхность, чтобы убедиться, что ещё живой и никто не пытается
тебя сожрать. А быть может, мне это снилось. Сложно сказать.
Ощущение забытья, когда не понимаешь, с какой ты стороны сна.
Как бы там ни было, когда очнулся, чувствовал себя в сотню раз
паршивей. Тело страдало. Мышцы тянуло от непривычной нагрузки.
Желудок отзывался тупой болью. Рана на руке ныла, словно там
завелся рой пчел.
Чтобы понять, что дело дрянь, хватило одного взгляда. От
увиденного внутри похолодело. Царапина была сейчас черного цвета, и
от неё по венам расходилась аналогичная чернота. Рукой я мог
шевелить едва-едва, да и то сквозь боль. Когда первый раз
попробовал сжать кулак, брызнули слезы. Ощущение, будто тебя
ковыряют ножом. Медленно и настойчиво ковыряют.
До алтаря я полз вдоль стены, хотя и удалось подняться. Ноги
заплетались, хотелось упасть, но нужно было проверить, что там с
лечебным модулем.
Меня встретила цифра «5».
Она смотрела безучастно, ей было плевать, что мне нужно быстрее,
что это вопрос жизни и смерти.
За время моего отсутствия произошли явные изменения. От алтаря
отходила полоска камня, перетекающая в круг диаметром сантиметров
восемьдесят. Хватит, чтобы усесться, поджав ноги. Это и есть
лечебный модуль? И каким образом он собирается меня лечить?
Сознание отказывалось работать как надо, поэтому вопросами я
задаваться не стал. Вместо этого промыл рану, как мог, что вряд ли
поможет, но хоть что-то, да почти допил остатки воды. Оставалось на
пять хороших глотков. Потом всё. Придется познакомиться с
жаждой.
Вариант встать и отправиться на поиск отменялся. В таком
состоянии я далеко не уйду, а любая тварь сожрет меня без лишних
трудностей. Так что остается ждать и уповать на то, что за пять
часов не сдохну.
Через полчаса меня стошнило.
Еще через час рука окончательно потеряла чувствительность и
повисла безвольной плетью.
Я чувствовал, как онемение распространяется и на шею. Мелькали
мысли, что это слишком близко к мозгу, но они утекали, растворялись
в пустоте, не хватало сил даже на беспокойство.