За три моря. Путешествие Афанасия Никитина - страница 9
Солнце закатилось. На шемаханском корабле раздался протяжный и заунывный клич. Он призывал на молитву.
Посол, тучный и рослый старик, писцы, телохранители и слуги его опустились на маленькие молитвенные коврики и стали класть поклоны в ту сторону, где лежал священный город мусульман – Мекка[12].
Потом повар выволок наверх котлы с горячим пловом.
В это время русские уже успели собрать хворост и развести костер. Пока варилась уха и пеклись в золе дикие утки, путники готовились к ночлегу.
Поужинали быстро, но спать еще не хотелось. Днем, когда ладьи, послушные течению и подгоняемые попутным ветром, скользили по пустынной реке, однообразное сверкание воды, томящая жара и тишина навевали дремоту.
Зато прохладными вечерами путники, лежа у костра, долго говорили. Было совсем тихо и темно, только вдали светились огоньки на шемаханском корабле.
У костра рядом с Никитиным сидел худенький и угловатый подросток Юша – подручный[13] старого нижегородского купца Кашкина. Он жадно слушал рассказы о шумных базарах Астрахани и Кафы[14], о садах Царь-града[15].
– Одним бы глазком посмотреть на эти дива! – замечтался Юша. – Была бы моя воля – всю землю хоть пешком обошел бы, все бы чудеса повидал!
– Эх, Юша, – ласково промолвил Никитин, – рвешься ты в чужие страны, а своей не знаешь! А я вот и за морем, в Царьграде, был, и от сведущих людей о разных краях слыхал – и все же нет в этом мире краше русской земли!
– Невдомек мне, зачем ты тогда по свету бродишь, Афанасий? – удивился Кашкин. – Добра у тебя своего нет ничего. Ваши, тверские, сказывали: ты все у богатеев в долг берешь. Ну что ты на двух коробах наживешь? Едва из долгов выпутаешься. А там снова на поклон к людям идти, снова в петлю лезть!
– Не хочу век голью перекатной[16] жить – думаю за морем долю найти, – возразил Афанасий.
– Доля, она, брат, богатым да торговым дается, – заметил москвич Киря Епифанов. – Шел бы ты на княжий либо на монастырский двор. Грамоте ты обучен, в чужих землях бывал. Тебе всякий рад будет.
– Княжий хлеб горек. Да и не сидится мне дома, – признался Афанасий. – Вот приходят к нам на Русь иноземные гости, привозят они товары заморские: перец, парчу, самоцветы. Продают же товары втридорога[17]. А наши дома сидят и к себе из-за моря гостей ждут.
Монета великого князя тверского Михаила