Увы, амулет на груди согрелся куда раньше чайника.
Уилл был немногословен и не шибко изящен в выражениях:
«Трижды долбаное чудище славно поразвлеклось и ждет тебя».
— Рада за него, — выдохнула Мэйр тоскливо, стиснув камешек в кулаке. — Эх, плакали мои сладости.
Выскакивать на улицу в одних штанах и тонкой рубашке оказалось не слишком хорошей идеей — всё-таки уже не лето. Благо портал у Мэйр был свой, стационарный, влетевший в кучу золота, но неизменно полезный.
— Ну, гад белобрысый, — ворчала она себе под нос, зябко ежась и настраиваясь на портал столичной лечебницы, — если ты расхреначил-таки дверь, то я тебе искренне не завидую…
Фалько встречал её на выходе, непривычно растрепанный и тоже одетый наспех. Лицо лорда было ещё бледнее обычного, а его эмоции — раздражение, досада, злость, усталость — неприятно холодили кожу вместе со шквалом осеннего ветра.
— Что случилось, Уилл? Чудище дорвалось до вожделенной дверки? Ну я ему…
— Дорвалось, — сумрачно поведал Фалько, пригладив растрепанные светлые волосы. Костяшки на его руке были сбиты и алели свежей кровью, словно блистательный и манерный лорд-менталист кому-то съездил по физиономии. — Только в том не его вина.
Вся досада на «гада белобрысого» немедля испарилась, сменившись зудящим беспокойством.
— Уилл, в чём дело?
И, не дожидаясь ответа, она быстро зашагала уже знакомым маршрутом, уверенная, что Уилл поспешит следом и будет трепаться прямо на ходу.
Тот не разочаровал.
— Едва неделя минула, как это чудо выползло из леса, а какой-то ловкач уже выслал по его душу двух гильдейских убийц. Ну а что он? Угрохал и убийц, и всю сеть заклинаний. Дверь снесло начисто, стекло зачарованное тоже в хламину, сам пацан в полнейшем неадеквате. Не знаю, как ты его тогда в чувство привела… У меня не выходит.
В полнейшем неадеквате.
Ещё вечером Себастьян был нормальным, насколько вообще позволяло его состояние. Его сила была смирной, он даже мог её контролировать и почти признал, что никакого «монстра» в его голове нет. И взгляд его был таким ясным, что незнающий нипочем не заподозрил бы в нем психа с раздвоением личности.
— Вся работа насмарку, — зло процедила Мэйр, не сбавляя шагу. — Он ранен?
Не то чтобы они с Себастьяном так уж далеко продвинулись, однако начинать с самого начала не хотелось. Это бессонница и алкоголизм поддавались Мэйр за пару-тройку сеансов, а излечить магическую нестабильность, да ещё и такую запущенную, требовало немалых трудов.