Миссия должна была тронуться 14 октября… Было уже 10-е, а мое назначение всё еще не состоялось. Руки опускались, энергия пропадала. Наступали минуты отчаяния, я бросал живое дело снаряжения конвоя и шел в канцелярию, гонял смену трубачей, словом, занимался обычными будничными делами.
Двенадцатого октября в церкви казачьей бригады после обедни было отслужено напутственное молебствие. Почти вся миссия собралась в церкви помолиться Господу Богу. Впереди других казаков посредине церкви в парадных алых, синих, малиновых и черных мундирах стояли люди конвоя. Сбоку отдельной группой, тоже в парадной форме, стали члены миссии: Генерального штаба полковник Л.К.Артамонов, секретарь посланника, коллежский секретарь А.А.Орлов, поручик лейб-гвардии Измайловского полка К.Н.Арнольди, поручики лейб-гвардии 4-го стрелкового Императорской фамилии батальона Г.В.Коховский и Л.С.Давыдов и кавалергардского полка Г.Г.Чертков; доктора отряда надворный советник М.И.Лебединский, коллежский асессор Н.П.Бровцын, провизор Б.П.Лукьянов, классный фельдшер коллежский регистратор С.Э.Сасон и кандидат на классную должность Кузнецов. Все офицеры обоих казачьих полков вместе с командирами присутствовали на молебствии. Священник в короткой прочувствованной речи объяснил казакам обязанность их как христиан в чужой далекой стране, увещевал их терпеливо сносить все трудности пути в землях с климатом, столь отличным от того, в котором они родились и выросли. Затем конвою была передана икона и каждому казаку – по маленькому тельному крестику. При выходе из церкви казаки были собраны, и начальник штаба гвардейского корпуса генерал-майор Глазов обратился к ним с напутственной речью.
Если просмотреть дневники нижних чинов за этот день, то можно видеть, какое сильное впечатление произвел на них этот молебен в присутствии всего начальства. Впервые им ясно стало, что путешествие их необыкновенно, что это не переход в Красносельский лагерь, а настоящий поход. «Сердца наши открылись, – пишет грамотей Любовин, лейб-казак, обладатель прекрасного баритона, – жалко нам стало расставаться с товарищами, идти в те страны, о которых мы знали лишь понаслышке или читали в учебниках…» «Молебствие, грустно расстаться, начальники наши прощались с нами», – коротко и просто отмечает этот день здоровый Могутин, красивый бородач.