Я прошел Ришельевскую, Дерибасовскую улицы, прошел Кузнечный переулок, набережную с ее красивыми грандиозными домами, зашел в громадный подъезд Credit Lyonnais, разменял там деньги, присмотрелся к восточным людям на улицах, к французам в банке, к грекам в ресторанах, харчевнях и парикмахерских, и убедился, что Одесса имеет иностранную и даже прямо французскую физиономию.
Видно, первый ее губернатор, памятник которому так властно смотрит на зеленый порт, обрамленный длинными молами, на темное, вечно волнующееся море, положил в основу ее широкую, прямую и просторную планировку городов своей изящной родины.
Я гулял по Одессе и поздним вечером. Я смотрел на намазанные физиономии гречанок, немок и француженок, разгуливающих по бульварам, смотрел на юрких молодых людей неизвестного звания и профессий, сновавших здесь и там, наблюдал эту шумную жизнь улицы вечером октябрьского дня. Немножко напомнила она мне платформы Стрельны, Петергофа в теплые летние вечера, наводненные толпой учащейся молодежи. И здесь преобладали гимназисты в серых курточках и серых брюках. Незаметно я вышел к памятнику Ришелье.
Какой чудный вид на море открылся предо мною! Повсюду огни. Белые – электрические, желтые, красные, зеленые. Море чуть шумело, теплым ветром тянуло от него. Внизу жизнь еще кипела. Здесь, наверху, изредка проходили парочки, исчезали в зеленом прибрежном саду, и веселый южный смех слышался из тенистых кустов. Я прошел к «Царю». При свете электрических фонарей нагрузка продолжалась. Стадо белых быков стояло у парохода. По очереди подгоняли одно из животных ближе к пароходу, подводили под него строп, обшитый снизу парусиной, раздавался крик «майна!», глухое «помалу!» отвечало с берега, и, беспомощно поджав короткие ноги свои и низко опустив рогатую голову с самым глупым выражением темных глаз, поднимался бык на воздух, поворачивался на кран и медленно опускался в широкий трюм. Первое время после воздушного своего путешествия бык себя чувствовал плохо, но его тянули за рога, крутили ему хвост, и он кидался в погруженную уже толпу быков… Вся верхняя палуба занята баранами. На крыше средней рубки тоже толпятся стада мериносов.
Команда моя только что построилась на перекличку.
– Ну что, хороший город Одесса?
– Очень хороший, – последовал дружный ответ.