- Ты бэ шел, дарагой, отсюда, нэ мэшай людам работат, - раздался
сзади голос с кавказским акцентом. Ага, вот и «смотрящий»
объявился, и я пошел восвояси…
Рукопись, найденная в снегу:
«Я стоял у низкого каменного барьера, за которым начиналась
лестница, ведущая к морю и смотрел на волны. Запах моря смешивался
здесь с ароматом сосен, любовно выращенных садовниками имения
Дюльбер, принадлежавшего моему двоюродному брату Петру Николаевичу.
Но сейчас я был здесь не в гостях, а пленником. Петр Николаевич с
семьей тоже был здесь, уступив лучшие комнаты своего дворца
августейшим родственникам, среди которых была и вдовствующая
императрица Мария Федоровна, в девичестве датская принцесса Дагмар,
вышедшая замуж за наследника-цесаревича (2)
[[2]] из далекой России. Добрый Петюша,
как в семье называли Петра Николаевича, всячески старался скрасить
хотя и относительно комфортное (если сравнить его с царской семьей,
да и с другими великими князьями, сидевшими по тюрьмам), но все же
заключение под стражей. Как и все Романовы, Петр Николаевич был с
детства определен к военной службе, но вскоре, заболев
туберкулезом, оставил ее. Врачи рекомендовали ему сменить холодный
и сырой Петербургский климат на сухой и теплый воздух Южного Крыма.
К счастью, ему попались более знающие врачи, чем те, кто
рекомендовал черноморское побережье Кавказа. с его влажным воздухом
Великому князю Георгию, родному брату царя, также больному
туберкулезом легких. Так как никаких химиотерапевтических
противотуберкулезных средств в то время не было, Георгий довольно
быстро скончался в своем кавказском имении Аббас-Туман. А Петюша в
благодатном сухом климате Южного Крыма окреп и почти поправился,
что позволило ему не только много путешествовать по Северной
Африке, но и стать ученым-ориенталистом, знатоком стран Магриба. Он
хорошо рисовал и разбирался в архитектуре, поэтому, приобретя в
1893 г 13 десятин крымской земли в самом теплом месте Крыма, сам
активно принимал участие в проектировании своего дворцово-паркового
ансамбля Дюльбер. Дворец получился на славу – с колоннадами в
сарацинском стиле, башнями с куполообразными крышами. В общем,
такой мавританский дворец из сказок «Тысяча и одной ночи». Дворец
окружала толстая трехметровая каменная стена, что вместе с башнями
делала его не только изящной игрушкой, но и крепостью. Думал ли об
этом при строительстве Дюльбера Петр Николаевич, который
получил еще и военно-инженерное образование и во время
Великой войны стал шефом инженерных войск, вернувшись на службу в
суровое для страны время. Конечно, не думал, также как и то, что,
украшающая вход арабская надпись «Да хранит Аллах живущего здесь»,
станет пророческой для Романовых и все нынешние августейшие
обитатели Дюльбера уцелеют во время революционной бури.