Вроде бы вышло, ничего не ощущалось. Но вот, Морзер принюхался
сильнее, тонкие струйки едва сочившейся магии разом обратились в
мощный поток. Печать засветилась, открывая портал призыва. Испустив
волну смрада и порчи, в мир прорвался древний лич, который взмахом
руки призвал сотню воинов смерти. Они подняли мечи наизготовку,
которые в ту же секунду, вместе с их пустыми глазницами, разожглись
некропламенем.
Морзер трепетал от страха, немёртвые заберут его жалкую жизнь в
следующее мгновение. Бежать некуда... Воины взнесли свои мечи, но
тут печать замигала, а потом и вовсе перестала издавать стабильное
свечение. В тот же миг, легион исчез туда, откуда был призван.
Долгое время перебарывая ужас, Морзер принюхивался к печати. Всё
говорило о том, что магия иссякла. С опаской, присущей дикому зверю
он продолжил движение. Вот он, лунный свет! Заветная свобода!
Ночной лес поприветствовал монстра, пережившего истребление своего
рода. Скрывшись в тёмных зарослях, Морзер покинул область надеясь,
что тот, кто наложил заклятие либо не узнал, что оно
активировалось, либо давно умер.
Луна озаряла густую рощу бледным сиянием, отражаясь сотней
бликов в глади лесного озера. На другой стороне водоёма чаща
сгущалась ещё больше. Подойдя к краю берега, Морзер взглянул на
себя. Мерзкая, клыкастая морда, два огромных рога, на подобии
бычьих. Обернувшись вокруг, он с отвращением разбил отражение
лапой, не желая больше любоваться собой. Перенять красивый
пластинчатый панцирь, что с гордостью носила Старейшина, не вышло.
В результате мутаций пластинки представляли собой искривлённые,
бесформенные наросты. Не чета той филигранной мозаике.
Хруст сломанной ветки, тварь обернулась в строну шума. Из кустов
вышел олень. Встал неподвижно, подобно скульптуре, и пристально
глядел на Морзера. Морда оленя излучала непонимание и
замешательство, глаза были неподвижны, а в глазах монстра он был
лишь закуской. Совершив максимально быстрый рывок, он устремился в
сторону оленя. Но с каждым метром, погоня казалась всё более
бессмысленной. В текущей форме оленя ему ни за что не догнать.
Окончательно потеряв его из виду, Морзер замедлил шаг. Оглянувшись
по сторонам, он осознал, что бессмысленная беготня завела его
неведомо куда. Выбор невелик. Оставалось лишь брести вперёд,
опираясь на ощущения.