Несносные боссы - страница 7

Шрифт
Интервал


Наше противостояние не может продолжаться вечно. Но никто из нас двоих не готов сдаваться первым.

Я мог бы. Я всегда был первым.

Кончал первым, мирился первым, даже тогда в больницу я примчался первым и Александр, уверен, до сих пор не простил мне этого.

Хуже всего, что без него я до сих пор не ощущаю себя полноценным человеком. Всегда словно жду кого-то. Десять лет назад я потерял не только любимую женщину, вместе с ней я потерял и лучшего друга.

Конечно, за эти годы у меня были другие. Они принадлежали только мне и в первое время, часто надравшись и трахая очередную женщину, я даже оборачивался и вел со своим незримым другом задушевные беседы. Женщины, бывало, сбегали без оргазмов, приняв меня за сумасшедшего.

Чудо, что это не стало достоянием публики. Иначе не руководил бы я компанией, ожидая полезного по всем пунктам слияния, которое обречено на провал.

У меня закончились доводы. Совет директоров отмел все мои надуманные, как они выразились, проблемы. А я не мог сказать им открыто, что Александр Февер никогда не разделить со мной один бизнес после всего, что у нас было.

Сейчас нас связывала только эта непунктуальная женщина, из-за которой у меня регулярно сдвигался график и переносились встречи. Она сводит меня с ума, я уже говорил об этом?

И вот она врывается, как всегда на всех порах. Тараторит, объясняя свое опоздание пробками, но она умудряется найти пробки в любое время суток. Даже вызови я ее в полночь на Луну, наверняка, она явилась бы с опозданием.

— Какие он выдвинул условия? — спрашиваю, чтобы прервать ее.

Эмма мнется.

Отворачиваюсь от окна во всю стену и смотрю на нее.

Черт возьми! Это мужская рубашка?

Нет. Это точно мужская рубашка. Но важно другое. Это рубашка Александра?! На ней?!

— Он требует, чтобы его фамилия стояла первой.

Еще бы он требовал другое. Это так предсказуемо.

Сейчас меня волнует иное. Александр обещал, что Розетта была для него единственной женщиной во всем мире. В последнюю нашу встречу он говорил, что отныне не коснется ни одной другой женщины. Это красивые слова для мужчины, но насколько они реальны?

С Александра стало бы. Несгибаемый и упрямый, он никогда не нарушал слов. Но эта рубашка… Черт возьми, на ней его рубашка!

Воспоминания, которые, как мне казалось, канули в Лету, тут как тут. И как Розетта ходила в его рубашке на голое тело, и как он расстегивал пуговицы, пока я стоял перед ней на коленях.