— Плохо… — покачал головой Всеволод.
— Как раз хорошо. Любую пакость в твой адрес будут без всякого сомнения связывать с герцогом. Кто бы её ни совершил. Да и вообще — одно дело — тихо шушукаться по углам, и совсем другое — открыто говорить. Да ещё и после столь неудачной ситуации, которую можно с определённой натяжкой посчитать признанием. Или ты думаешь, никто не заметил его ненавидящий взгляд? О!
— Так то слова, — пожал плечами Всеволод.
— Не только. Мы записали в кристалл Арно всю вашу встречу и последующую беседу с моим отцом. Дорогое удовольствие, надо тебе сказать. Но оно того стоило. Все главы домов её уже посмотрели.
— Король тоже? — с затаённым ужасом уточнил граф.
— А как же? — усмехнулся Велен. — Говорят, он был в ярости.
— Ещё одна проблема…
— На брата. Ты ему как раз понравился.
— Зачем это сделал твой отец?
— Мы должны тебе мою жизнь. Это не просто слова. И он должен был донести до короля и Высокого совета опасную ситуацию. Он записал беседу и, явившись к королю, потребовал немедленного созыва Совета. Несмотря на вечер, прибыли все. И герцог тоже, безумно раздражённый, надо сказать. Он ведь хоть и мерзавец, но не идиот. Сразу обо всём догадался. Вся эта история основательно подорвала его репутацию.
— Что ему до той репутации? Он брат короля.
— Не скажи, — покачал головой Велен. — Репутация — важная вещь. Он претендент на престол сразу после сына короля. Наследование доменов происходит магически. Короля же, желающего вступить в должность, утверждает Высокий совет. Так что он теперь будет из кожи вон лезть, чтобы отмыться от той грязи, в которую ты его макнул.
Всеволод покачал головой и тяжело вздохнул. Он не строил иллюзий и прекрасно понимал, что ему не простят такого унижения столь уважаемого человека.
— Зачем же тогда твой отец так скоро меня выпроводил?
— Две причины. Первая — говоря, что герцог сейчас в бешенстве. А значит, может наломать дров и совершить какую-нибудь гадость. Он имеет много возможностей для этого. Даже от имени брата приказывать. Пусть лучше остынет. Тебе же лучше переждать это в более безопасном месте.
— А вторая причина?
— Моя сестра. Старшая. Глорисса. Не то чтобы я против с тобой породниться, но характер у неё такой, что даже я на стену лезу.