Можно начать с простейших примеров, хотя своей простотой они могут мешать пониманию, поэтому будем накладывать абстрактные термины, фигурирующие в поэме Парменида, на конкретные вещи, выявляемые из примера. Я могу говорить о бытии трубки, бытии существующего, говорить, повторяю, не о существовании трубки, а о бытии ее существования, – это совершенно разные вещи. Вот существует эта трубка. Если бы я говорил о ее существовании, то говорил бы о том, что может быть и чего может не быть: я могу трубку поломать, или она может пропасть, она может сгореть, но то, что я называю трубкой, есть нечто, что не зависит от того, пропала или не пропала данная трубка. Более того, бытие трубки, или бытие существующего (бытие того, что называется трубкой и существует в виде трубки), явно не зависит от исчезновения этой трубки. Трубка в бытии не рождается и не уничтожается. Или, говоря словами Парменида, бытие есть нечто в существующем, что не рождается и не погибает в нем, к тому же еще оно не меняется. Что значит «не меняется»? Придайте этой трубке любую форму, любой вид, она будет оставаться трубкой: то, что будет оставаться и что есть трубка, не зависит от изменений формы, от взаимного перемещения частей трубки, поскольку они остаются в бытии трубки. Бытием, следовательно, называется нечто, что от этого не зависит, более того, бытием называется то, что не имеет частей. Мы можем делить трубку на части, но то, что есть трубка, на части неделимо: оно или есть, или его нет. Вдумайтесь: в этой трубке могут быть различные части, и само говорение о различных частях означает, что наша мысль может делить трубку на части (у нее есть мундштук и так далее). Но есть нечто, называемое трубкой, что не состоит из частей в том смысле, что оно целиком присутствует. Или есть трубка, или ее нет. Это греки называли «неделимое», и это неделимое связано с мышлением.
Когда мы говорим (повторяя слова Парменида), что бытие и мысль, которой бытие узнается, тождественны[31], или, пользуясь возможностями другого перевода, что бытие и мысль совместимы, вместе принадлежат друг другу (примерно так можно перевести греческую мысль), то, конечно, ни в каком воображаемом нами смысле и ни в каком доступном нам смысле мы не можем сказать, что мысль о трубке тождественна трубке, если мы имеем в виду существующую трубку или имеем в виду существующую единицу. (Во французском языке