Не знаю, как я осилил те сборы. Когда приходил к себе в номер, падал в бесчувствии на кровать и не мог встать. Даже руку было сложно поднять, чтобы свет выключить. Представлял, что завтра предстоит все то же самое, и света белого не хотелось видеть. Но вытерпел. Организм молодой, восстанавливался быстро.
Явно не лишней оказалась и поддержка Романцева. Он всегда находил для меня слова, которые помогали не раскисать.
– Надо терпеть, Саша, ничего страшного, – повторял Олег Иванович.
Валерий Жиляев и вовсе стал для меня вторым отцом. Он все время был рядом, направлял, помогал. Я всегда удивлялся энергии этого человека. Владимирыч отвечал в команде за всю хозяйственную часть и, казалось, успевал везде. Доставал для футболистов дефицит: продукты, кому-то – телевизор, холодильник, помогал в бытовых мелочах, говорят, даже иной раз лично распространял билеты на матчи «Пресни».
Как показалось, Жиляев и Романцев прониклись ко мне особой теплотой. Возможно, из-за того, что я был не из Москвы. Тогда эта разница чувствовалась особенно. Димка Градиленко после тренировки сразу ехал домой – он жил не так далеко от Серебряного Бора, где у нас была база, – а мне приходилось тащиться в свое Подмосковье. А дома не было даже телефона, так что по сравнению с другими был каким-то заброшенным.
Когда я пропускал тренировки «Пресни», Валерий Владимирович ездил за мной в техникум. Ловил меня в какой-нибудь аудитории.
– Ты почему не с командой?
– Не могу. Еще одну пару надо отсидеть.
Тогда Жиляев мчался в деканат. Вымпелочек какой-нибудь подарит, и меня отпускали. Садились в такси – «Пресня» числилась за 7-м таксомоторным парком – и мчались на тренировку.
Отец, Владимир Яковлевич: Вскоре после того, как Саша оказался в «Пресне», его пригласили в юношескую сборную – в Ленинград, на Турнир Гранаткина. Эту команду возглавлял Анатолий Бышовец. Сын обратил на себя внимание во время товарищеского матча, в котором «Пресня» играла как раз с юношеской сборной. Бышовец спросил у Романцева:
– А какого года у тебя этот парень?
– Шестьдесят восьмого.
– О, как раз подходит.
И позвал к себе. Вечером Саша позвонил мне в контору и сказал: «Я остаюсь в сборной, меня взяли на турнир, мы едем в Ленинград». Столько было радости в голосе! В той команде играли Колыванов, Кирьяков, Добровольский.