Незримое, или Тайная жизнь Кэт Морли - страница 13

Шрифт
Интервал


Волосы Эстер – ее главное украшение. Они легкие, пышные, мягкие и каждое утро послушно укладываются в высокую прическу, как будто сами знают, что нужно делать.

– Нет, мадам, – спокойно отвечает Кэт, не отводя взгляда. – У меня всю жизнь были длинные волосы. Мне пришлось их остричь после моего… моего заточения. Я набралась там вшей.

– О-о-о! Вшей! Какой ужас! – восклицает испуганная Эстер.

Она невольно поднимает руку, как будто желая защитить волосы, и откидывается назад.

– Уверяю вас, их не осталось, – говорит Кэт, и на губах у нее мелькает тень улыбки.

– Что ж, это хорошо. Да. Очень хорошо. Я уверена, что миссис Белл рассказала вам о ваших обязанностях. Прошу вас, во всем, что касается работы, слушайтесь ее. Вставать вам придется в половину седьмого, чтобы в семь приступить к работе, но вы наверняка будете не первой из тех, кто уже встал, – мой муж обожает природу и прогулки, которые обычно предпринимает на рассвете. К тому времени как вы спуститесь, его, скорее всего, уже не будет дома, но не пугайтесь, если повстречаетесь с ним в такую рань. Перед прогулкой он не завтракает. Ваши свободные часы – с трех до пяти пополудни, за исключением чая, при условии, что все ваши обязанности исполнены и миссис Белл довольна. – Эстер делает паузу и поднимает глаза на Кэт Морли. Неподвижный взгляд Кэт нервирует ее. В этих темных глазах таится что-то такое, с чем Эстер не доводилось сталкиваться, что она не может понять. Ускользающая тень чего-то странного, неизвестного.

– Да, мадам, – отвечает наконец Кэт почти безучастным тоном.

– Кэт… Ваше полное имя Кэтрин, не так ли? Вы не против, если я буду называть вас Китти? Как вам новое имя для новой жизни? Мне кажется, оно вам подходит. – Эстер улыбается.

– Меня все звали Кэт, а не Китти, – говорит Кэт, озадаченная.

– Да, понимаю. Но не кажется ли вам, что Китти звучит лучше? Я имею в виду, что вместе с прежним именем вы могли бы оставить в прошлом все свои прежние беды. Вы меня понимаете? – поясняет Эстер.

Кэт как будто обдумывает ее слова, и ее взгляд делается жестким.

– Меня всегда звали Кэт, – твердо говорит она.

– Что ж, как хотите! – восклицает Эстер в растерянности. – Нет ли у вас вопросов, которые вы желали бы мне задать?

– Я только хотела сказать, мадам, что мне нельзя носить корсет. Доктор сказал, что после моей болезни нельзя сдавливать грудь.