Значит, такая ситуация, повторяю, предполагает некоторую уникальность интеллектуального труда, факт наличия меньшинства, которое приобщено к культуре и духовному производству, предполагает монопольную форму этого занятия, и отсюда вырастают все эти установки, из которых самая главная для нас – это сознание того, что в силу моего положения, уникального и монопольного приобщения к духовному труду, я тем самым приобщен к знанию, скажем так, замыслов Провидения, к тайному, скрытому плану истории или мироустройства.
Пойдем дальше. Я сказал, что существует определенный слой людей, который является производителем и носителем культуры и который в силу определенных, вполне правомочных социальных обстоятельств (его сознание соответствует этим структурам) осознает себя представителем некоторой Истины, Правды, Добра, Справедливости (все эти слова с большой буквы). Это уже философское представление, поскольку оно является продуктом того, что европейская культура унаследовала из своих греческих истоков, а именно очень древнюю философскую идею, состоящую в различении между двумя мирами: скрытым, действительным миром и явным, открытым миром мнений. Иными словами, есть два мира: мир истины и мир мнения, или заблуждения. Есть мир истины, то есть мир знания о чем-то, что требует для знания каких-то специальных процедур, актов мышления и размышления и что тем самым не дано само собой, что нужно узнать, а не просто увидеть, и есть другой мир, который дан как бы сам собой в наших представлениях, в спонтанных мнениях, которые складываются сами собой или даются нам какой-то традицией. Значит, повторяю, есть мир по истине и мир по мнению.
Дальше я не буду подробно объяснять эту философскую идею, пока мне достаточно сказать, что то, что я назвал интеллигенцией, и есть слой людей, которым дано (конечно, при затраченном ими труде и усилиях) знать, каков мир по истине, и с позиции этого знания сообщать нечто другим, которые естественным образом живут в мире по мнению, сообщать им, каков этот действительный мир, помогать им просвещаться в этом смысле и опекать их. Просвещение и опека есть просвещение и опека с некоторой точки зрения, а именно с этой точки зрения предполагается, что существует некоторый невидимый мир по истине, и, поскольку он невидимый, нужно знать, обладать искусством в видимом или через видимое увидеть невидимое, и это невидимое и есть как раз истинное, то, что есть на самом деле, а не то, что нам кажется.