Маркос всегда с готовностью принимал предложения выпить с ним «двойное без льда», чокался с улыбкой, поддерживал любой тост гостя и украдкой прятал напитки за барной стойкой. Довольные клиенты после попойки отправлялись в постель, а Георгиу переливал алкоголь назад в бутылку и подсчитывал выручку.
Возвращаясь домой, Маркос проехал мимо нового отеля. Было полтретьего ночи, но в холле «Восхода» все еще горел свет. Перед входом были припаркованы фургоны поставщиков, и люди продолжали работу.
Слева от главного входа уже повесили, но еще не зажгли огромную неоновую вывеску – «Клер де Лун». Маркос знал, что внутри все было готово – он уже проверял утром. Что бы там ни воображала Афродити Папакоста, изъянов она не найдет, а для группы гостей, которые удостоятся завтра экскурсии, он был уверен, ночной клуб станет главной достопримечательностью отеля.
Саввас Папакоста давал ему исключительный шанс. Похоже, мечты Маркоса сбывались.
Через десять минут Георгиу остановился у своего дома на улице Эльпиды. Как и большинство зданий в жилом микрорайоне современной Фамагусты, оно было в несколько этажей с балконами. На каждом этаже жило свое поколение.
Первый этаж занимали родители Маркоса, Василис и Ирини. В пустующую квартиру на втором вскоре собирался въехать младший брат Маркоса, Христос. На третьем этаже жила их сестра Мария с мужем Паникосом. Квартира Маркоса располагалась на последнем этаже. Если свеситься с балкона и посмотреть вправо, можно увидеть полоску моря и иногда почувствовать ветер. Крышей пользовались все. Здесь постоянно сушилось белье. Через час ряды рубашек, простыней и полотенец становились сухими, как бумага. Словно молодые побеги торчали из кровли поржавевшие металлические прутья – на случай, если потребуется пристроить еще один этаж для детей.
В такой час Маркос к родителям не заходил, но по утрам он любил посидеть в их маленьком садике минут десять, прежде чем снова отправиться на работу. К десяти отец обычно уже уезжал на свой небольшой земельный участок. Мать варила сыну сладкий кофе по-гречески, который он так любил, и, сделав передышку в трудах, присаживалась с ним поболтать.
Когда Василис и Ирини Георгиу построили дом в городе, то воспроизвели в нем в миниатюре все, что было им дорого в их сельском быте. Виноград, обвивавший шпалеры, и дававший тень, пять тесно посаженных апельсиновых деревьев и с дюжину садовых горшков, в которых мать выращивала столько помидоров, что им было не съесть. Даже герань выросла из черенков, привезенных из деревни. В кипосе