Все круги ада - страница 38
«Все быстро по норам, сейчас нами уже займутся всерьёз. Через пару минут прилетит стая, бомбить будут» - прокричал я что было сил. Ребята хоть и неохотно, но полезли в глубину склепов.
«Теперь здесь будет мясорубка каких свет не видывал» - только успел подумать я, как небо наполнилось рёвом моторов и визгом летящих бомб. Первая бомба накрыла штабную землянку, и судя по высоте фонтана, поднятой ею земли, была она килограмм не меньше пятисот. Второй разрыв пришёлся почти по нашей позиции. Последнее что отпечаталось в памяти, это дикий грохот, неимоверная боль, и мертвенная тишина, пришедшая вслед за этим.
Сознание вернулось ко мне резко: яркой, радужной вспышкой. И первое, что удивило, это то, что пропала дикая боль от многочисленных ранений. Лицо ласково обдувал прохладный ветерок. «Надо открыть глаза» - проскочила первая тревожная мысль. «Сначала проверь наличие нагана» - предусмотрительно ответила ей вторая. Рука судорожно потянулась за пояс, где должен был привычно располагаться мой верный друг, но тут внезапно совсем рядом раздался звонкий, до боли знакомый смешок, сопровождаемый словами: «Вот врут поди там у вас человеки, что горбатого могила исправит. Твои, Дядьмить, горбы, даже танком похоже уже не выровнять».
«Яшка»!!! – чуть не взвизгнул я от счастья, и растопырил свои глаза на полную катушку.
Создать карусель
Яков Моисеич сидел рядом со мной, на берегу мирно текущей речки, опять белёсый весь, кучерявый как барашек, какой-то весь воздушный, светящийся счастьем, и с улыбкой ярче солнечного света.
«Ну что осклабился, гадёныш»? - пробурчал я, изо всех сил пытаясь скрыть свою дикую радость от этой неожиданной встречи, и непроизвольно растягивая рот до ушей в улыбке.
– Грешно смеяться над старым и больным человеком - продолжил я смеясь.
– Енто ты там, внизу, был старым-больным - загадочно произнёс пацан. «А тут, ты в меру молодой, и без меры здоровый. Так что не придуривайся, никто тебе всё равно не поверит».
– «Дык я…того…типа, помер, что ли? – промямлил я, как загнанный заяц, дико озираясь по сторонам.
Ответом мне был новый взрыв звонкого заразительного смеха этого кучерявого субчика. Когда приступ истеричного хохота у него прошёл, я услышал следующее, от чего у меня вместе с обоими челюстями, ещё и уши отвисли: «В этом мире всё не так, как может показаться сначала. И нет смерти никакой, Дядьмить, есть переход из временной жизни в вечную, и тебе пока этот переход перейти ну ни как не светит. Ты тут типа как на экскурсии, ну или на побывку прибыл между боями, уже почитай как неделю без отдыха плесень фашистскую утюжишь».