– Твоё слово, – кивнул старший брат и князь. – Разговор и впрямь будет серьёзный. Вишь ты, брат наш Теодор, император торингский, посла прислал! С подарком…
– Как там Ольха? – немедленно озаботился младший брат и воевода, расплываясь в улыбке. – А племяш здоров?
– Здоров, – осторожно ответил Радан, вставая на колено и передавая подарок князю. – Боюсь только, что магия базиликанская как-то нехорошо на него подействовала. Ну, наши стараются его излечить!
– Надо будет послать наших ведунов, – прогудел боярин Любослав, по крови – вуй князя и его брата, потому в общении вольный. – И знахарей с травниками… Пусть поглядят, что с малышом не так.
– Надо, – разворачивая свёрток, согласился Лютень. И вдруг, не закончив фразы, шумно выдохнул воздух, не сумев сдержать восторг.
Теодор когда-то долго и много разговаривал с молодым князем, знал, чем его уязвить… Роскошный меч, лежащий в аксамитовой обёртке, блистал остро отточенным, доброго булата лезвием, украшен был и скромно, и достаточно, чтобы оставаться оружием, а не украшением.
– С чего это такой дар? – озаботился Любослав, в отличии от молодёжи, на меч смотрящий другими глазами. – Вроде бы именины нашего князя прошли уже. Да и дар был… пусть – не такой.
– Мой император Теодор напоминает этим даром о слове, данном когда-то. Сказано было тогда, мол, если одному будет туго, другой придёт на помощь, – быстро ответил Радан.
Улыбка вмиг слетела с лица князя. Его брат, более простой и прямой, набычился и глянул уже недобро, пристально и прицельно. Так смотрят поверх арбалета, выискивая уязвимое место в броне. Оно конечно, было сказано слово. Юнцом безусым. И услышано было, и сказано в ответ. Другим юнцом безусым. Кто тогда думал, к чему придёт…
– Мой государь, император Теодор говорит моими устами: время настало, – выдохнул Радан. – Беда столь велика на нашей земле, что мы, потомки Торвальда, молим о том, чтобы гардарские рати появились на нашей земле!..
За спиной князя, тихо выругался Любослав…
6. Холмград. Княжеский собор[10]. Девятый день Липеца
– Гляди, гляди, Буйслав! Туры едут!.. Ишь, бычится!
– А где у него рога, братка? У тура ж рога…
– Тс-с! Ещё услышат…
В Холмград при огромном стечении народа – горожан и смердов, под пение дудок и свирелей съезжались князья с малыми дружинами. Двенадцать князей, двенадцать дружин, двенадцать стягов, развевающихся по ветру над воротами княжеского крома. Огромного, каменного… Даже там сегодня будет тесно – пятнадцать, а то и двадцать сотен уместить сможет не каждый терем. Впрочем, в Холмграде, городе особом, были подворья каждого рода. Часть гостей и там разместится, не рассыплется!