Крик, ужасный, опустошающий крик. Сраженный Дони упал на
холодные камни, она бежала к нему, по ее грязным щекам текли слезы,
она звала его. Разве может быть еще больнее? Зачем столько боли?
«Рэй, зачем?» Он что-то говорил. Пытался успокоить, наверное. Она
бы ему поверила, но вовремя увидела в его руке меч отца, его
гордость, символ его власти над крепостью, широкий клинок с
символом Росинии на навершии. Отец бы никогда не расстался с ним,
он и умер бы с ним в руках. И все разрозненные части сложись в
единое целое: слова отца, «Рэй», он пытался предупредить ее; меч
отца в руках Рэя, он мог забрать его, только смертельно ранив
своего командира; Дони всё понял и пытался остановить друга. Рэй -
предатель, это он привел диких в крепость. На площадку с двух
смежных проходов ворвались люди, дикие и защитники, схватка
продолжалась. Рэй что-то говорил ей, но она со всей силы оттолкнула
его. Бежать, бежать! Но куда? Подхватив зачем-то с пола кинжал, она
рванула на смотровую башню. Слезы жгли глаза, внутри разливалась
боль и ненависть. Она потеряла всё: отца, любимого, друга. За ней
кто-то бежал, погоня? В узком пространстве винтовой лестницы,
ведущей на самый верх смотровой башни невозможно было понять, кто
гнался за ней. Быстрее, быстрее, от нехватки воздуха в груди
горело, в глазах стало темнеть, последний рывок и она на самом
верху. Ветер трепал волосы и платье, он же моментально иссушал
бегущие по щекам слезы. «Камилла». Такой знакомый голос. Рэй. «Не
подходи». Всё кончено. Ей некуда бежать. Да и не за чем. За спиной
Рэя на смотровую площадку выбежало несколько человек. Дикие. Ну,
конечно. Может, попробовать продать свою жизнь подороже? Смешно!
Вооруженные длинными мечами убийцы и молоденькая девушка с коротким
кинжалом в руке. Опять топот ног, это подоспело подкрепление из
сторожевых. На смотровой площадке завязался бой. Но это больше не
имело значения, не для нее. Она в последний раз посмотрела на
старого друга, ей хотелось запомнить его лицо, каждую черточку,
будет о чем вспоминать во Тьме, будет кого ненавидеть. Она уже всё
решила. Развернулась и, подбежав к парапету, взобралась на него.
Сердце остановилось от страха, внизу зияла бездонная пропасть.
Ветер подбадривающее лизал ее хрупкое тело. Небо содрогнулось от
грома, и на землю полились холодные струи воды. Дождь, смешиваясь с
солеными слезами, намочил лицо, спускался по шее, насквозь вымочил
одежду, холодил и так трясущееся тело. На узком каменном ограждении
она развернулась и в последний раз посмотрела на крепость, Рэя,
дерущихся. В ярких вспышках молний всё было видно как на ладони.
Она резанула по ладони кинжалом и, как завороженная следя за
полетом алых капель в бездну, срывающимся голосом проклинала
предателя, обещала ему жестокую смерть и все ужасы Тьмы, обещала
ненавидеть, что не успокоится, пока ее отец не будет отомщен. А
потом шагнула в бездну.