– Солнышко, спешу очень, поэтому давай твой талмуд, и я понесся дальше…
– Пап, а талмуд Рауля ты уже изучил?
– Не до конца еще…, но достаточно для того, чтобы понять, что кое-какие зацепки есть… особенно, если вы все-таки с ним поженитесь…
– А что пап у тебя есть сомнения? – кокетливо уточнила я.
– У Рауля есть сомнения… – вздохнул он.
– Лю-у-би-и-ма-а-я, а вот и я… – перебил нас вышедший из портала «мой жених», – Верховный канцлер? А что вы тут делаете?
– В смысле? – ощетинился мой отец, – я что уже и к дочери не могу в гости заглянуть… без вашего позволения… Ваше Высочество! – грозно закончил глава тайной канцелярии.
– Можете, конечно… – спасовал принц. – Я просто не ожидал вас увидеть…
– Да, шучу я, сынок! Ну, разве отец может злиться на жениха своей дочери, который пришел к ней с целым подносом еды! Ладно, пошел я. Не буду вам мешать… – и он исчез в портале.
– Я так понимаю… ты никогда не устанешь мне напоминать?! – ледяным тоном произнес принц, телекинетически отправив поднос с тарелками на стол, где тот и приземлился, совершив чрезвычайно жесткую посадку: и несчастные тарелки, при этом, подпрыгнули так, что я просто не понимаю, как они вообще умудрились удержать все свое содержимое в себе.
– О чем? – озадачилась я, все еще сочувствуя тарелкам.
– О том, чем ты пожертвовала ради меня! – продолжал бушевать его непонятно почему злое высочество.
– И чем же? – этот мой вопрос прозвучал совершенно искренне, без тени иронии, потому что мне действительно была интересна его версия по поводу моих жертвоприношений.
– Об Андрэ! – ядовито выплюнул он.
– А причем тут Андрэ? – запуталась я окончательно.
– Твое платье! – рявкнул он.
– Моё платье? А что с моим платьем не так? – снова не поняла я и побежала к зеркалу.
– О-о-о-о-о! Это случайно получилось! У меня просто не было времени выбрать, что одеть, и я просто щелкнула пальцами, чтобы что-то одеть… – совершенно искренне объяснила я, непроизвольно заливаясь краской по самые уши.
Да, уж, что и говорить с этим платьем моё подсознание здорово маху дало: хотя оно и было невероятно красивым и удивительно шло мне, подчеркивая своим глубоким изумрудным цветом не только зелень моих глаз, но и золото моих волос, оно было совершенно неподходящим для свидания с Его Высочеством.
– И меня это, по-твоему, должно успокоить? – саркастически заметил пышущее праведным гневом высочество.