- Ты охренел?! - взревел Чернов и отбросил в сторону мой
контракт, который, проскользнув по столу и дальше трепыхаясь в
полете раскрывшимися листьями, упал на землю. - Тебе дали такие
условия, а ты наглеть вздумал?! Думаешь, такой особенный?!
Незаменимый?! Пошел нахер отсюда, сопляк! Вон! Вали, и чтобы глаза
мои тебя больше не видели!
Он покраснел, и кожа стала красной, как помидор. Вена на лбу
вздулась и пульсировала. Жир на лице колыхался.
Он был в ярости и не стеснялся в выражениях, оскорбляя меня. Как
говорят в этом мире: я довел его до белого каления.
Я спокойно выслушал гневную речь Чернова, не дрогнув ни единым
мускулом на лице, поднялся со стула и, развернувшись, направился к
выходу.
Однако перед тем как выйти, я обернулся и сказал ему:
- В таком случае отправляйте меня обратно в часть. Буду собирать
свои вещи и готовиться к отправке домой. И кстати, надеюсь, что
рейд в мое отсутствие пройдет без потерь. Будет жаль, если с Верой
или той новенькой Олей что-нибудь случиться. Ведь в таком случае
кому-то придется взять на себя ответственность. И я полагаю, этим
кем-то будете вы, так? Вы же теперь тут главный.
Сказав все, что хотел, я вышел из палатки и отправился
спать.
Я не сомневался, что Чернов сделает правильный выбор. Такого,
как он, не сложно просчитать. Он трус и ни за что не возьмет на
себя такую ответственность. Ведь если с ними двумя действительно
что-то случиться, а меня, того, кто практически в одиночку победил
элитного хобгоблина и спас жизни множества или даже всех игроков, с
ними не будет, потому, что кое-кто зажал несколько рублей, ему
сильно достанется от их семей. Не знаю, кто такая Вера, но думаю, у
миллиардера-отца Оли достаточно длинные руки. Хоть до ФСБ, хоть до
Кремля, они куда угодно дотянутся.
Олигархи и политики в этом мире неразрывно связаны друг с
другом. Как звенья одной большой цепи. И никому не под силу эту
цепь разорвать. Зато ее можно укоротить, если одно звено окажется
важнее другого.
В прошлой жизни я был тем, кто держал эту цепь, и в этом я
собираюсь сделать то же самое. Я добьюсь своего, чего бы мне это ни
стоило. И этот напыщенный, не умеющий держать себя в узде слизняк
станет первой ступенькой на моем подъеме к вершине.
Ведь только там, на вершине, ты можешь быть абсолютно свободен и
жить так, как захочешь. Никто не посмеет тебе угрожать. Никто не
посмеет указывать, что тебе делать. Именно этого я хотел. И к этому
я буду стремиться.