Это был один из старослужащих, как они себя называют.
Потомственный сибиряк глыбовидной наружности со смешными раскосыми
глазами.
- Егоров, я не пойму, ты че, ох…уел?
В туалете курить было запрещено, однако это мешает им ходить
сюда и дымить. Лишние триста шагов были для них в тягость. Зато нам
только туда и дорога.
Он пошел на меня. Его намерение было не сложно угадать. Только
вот он совсем не был готов к тому, что я могу дать отпор.
Рефлексы и мышечная память из другой жизни руководили новым
телом. Ему не хватало силы и ловкости, но опыт и умения все-таки
были важней. Я дождался момента, когда он замахнется, раскроется, и
быстрым, точным ударом ноги ударил ему в пах.
Это был низкий удар, недостойный, подлый поступок. Какая же
глупость. В бою все средства хороши, и побеждает тот, кто остается
стоять на ногах. Можно было, конечно, ударить и в голень, колено,
солнечное сплетение или блуждающий нерв. Даже в голову, хотя до нее
сложнее достать.
Так почему же я ударил именно туда? Месть от лица прошлого
обладателя этого тела. Чаще в челюсть и под дых, но они то же били,
куда придется. И туда в том числе.
Пока он корчился, постанывая от боли, стоя на коленях и сжимая
хозяйство, я обошел его и встал за спиной, после чего наклонился и
обхватил голову, сказав:
- Знаешь, одно легкое движение, поворот, и ты умрешь. А какое
искушение. И плевать, что я сяду в тюрьму. Я не стану больше это
терпеть. Следующий из вас, кто рискнет напасть на меня, будет убит.
Ты меня понял? А нападете толпой, что ж, милости просим. Одного-то
я точно успею достать. Потому что в кармане у меня всегда будет
это, - я убрал одну руку, достал из нагрудного кармана
окровавленную бритву и провел ее перед ним легким взмахом
вперед-назад. - А теперь, спи спокойно, мой дорогой сослуживец.
Я провел удушающий прием, и он отключился. А затем я просто
вышел из туалета и пошел спать.
Они не вняли предупреждению. Буквально на следующий день меня
оттащили в туалет. Они даже не подумали о том, что я мог говорить
серьезно. И поплатились за это, когда я порезал двоих из них. Не
смертельно, потому что хотел дать им шанс. Но глубоко.
Офицеры решили не выносить сор из избы. Меня “проучили” и
отправляли в круговые наряды весь следующий месяц.
После этого никто ко мне больше не лез. Они боялись, что я
действительно могу кого-нибудь убить. И в следующий раз это может
быть уже не бритва, а свинцовая очередь в караулке.