— Господин, вы такой
мужественный!..
— Господин, вы так храбро
сражались! … Вы спасли нас, поэтому мы отблагодарим!..
Две девчушки, не переставая, пели
дифирамбы этому …Герою? Который трахал блондинку и лизал грудь
брюнетки. И если девушки были в самом соку, лет по двадцать, то вот
пацан… Был пацаном. Ну, лет пятнадцать, не больше.
— Ах, ваш меч, победивший
злодея, он преисполнен мужественности! — прокричала это
брюнетка.
Че?
— Вы так храбро сражались!.. Вы
так мужественны!
Мне кажется или они повторяются?
Черт, о чем я вообще думаю! Что со мной прои…?
— Густав, вставай! Пора на
поле! — громкий женский голос, казалось, заставил содрогнуться
всю комнату. Я аж присел от неожиданности. А вот члены оргии даже
не отвлеклись от секса.
— … мы вечно будем
благодарны…
Кажется, вообще не заметили? Что
здесь вообще происходит?!
— Гу-у-устав! Сейчас же
вставай! — на этот раз комната заходила ходуном. Стены
тряслись, одинокая тумбочка упала на бок, факелы на стенах
замерцали.
— Ну, мам, дай минуту…
— внезапно проговорил пацан, продолжая трахать блондинку.
— Никаких минуто… Ах ты
бесстыдник! Живо просыпайся и прикройся! — звук удара
разошелся по пространству, породив волну разрушения. Первыми
исчезли девушки. Затем исчезли шкуры и начали растворяться стены.
Последним исчез пацан, в последнее мгновение открыв глаза и увидев
меня. Я остался один в серой пустоте.
— И что это было? …
С тех пор прошло время. Сколько
точно — сказать не могу, ибо ничего материального у меня нет и
ориентироваться не получается. Мне многое стало понятным, но чем
больше мне становилось известно, тем больше всплывало вопросов.
После своей смерти в отеле, я попал в мир снов. Или в план? А можно
ли это вообще назвать местом? Не знаю. Опишу факты. Здесь, где бы
это здесь не было, находят отображения снящиеся разумным сны. Все
наши кошмары, радости, мечты — все это здесь. Это место
эфемерно и не постоянно. Здесь нет четкого представления о
направлении или времени, идя налево сдвигаешься вправо, или вверх,
или вообще стоишь на месте. Это… утомительно.
По началу мой график состоял из
постоянно меняющихся эротических снов, в перерывах между которыми я
висел в серой мгле. Во снах этих людей мне никак не удавалось
сделать хоть что-нибудь. Даже передвинуться куда-то с места моего
появления было невозможно. Как бы я ни кричал, ни махал руками,
даже привлечь к себе внимание не мог. Лишь в краткий момент перед
пробуждением хозяин сна мог меня заметить. И я бы вообще впал в
отчаянье от невозможности что-либо сделать, если бы не один
случай.