– Можешь вещи забрать завтра. Я все упакую в чемоданы. А сейчас езжай к ней.
Димка побледнел и кивнул. Потер темное пятно на колене. Он за перелет дважды проливал на себя кофе. Посмотрел на ее разорванную грудь, на окровавленные зубы, а потом вогнул голову в паспорт.
Домой ехали порознь. Лада взяла такси.
Зима из Киева уже уползала, притом задом наперед. И начиналось унизительное межсезонье. Погода не могла устаканиться и от этой нестабильности рыдала по ночам. Утром шмаркала простуженным носом и вытирали холодные сопли тыльной стороной ладони. Они уже были зеленоватыми, как на выздоровление. Серая вода разваливалась на тротуарах и постоянно выходила за контуры луж. Мраморные облицовочные камни уже несколько месяцев не просыхали и боялись осложнений типа пневмонии.
Все старались побыстрее юркнуть в заплеванные подъезды и прислониться щекой к батарее. А потом стоять под душем, щедро посыпая себя кипятком. И никто не обращал внимание на рекламные щиты. На то, что скоро в галерее «Мистецька збірка» будет выставка «Украинский эротизм». Все были заняты расстроенной погодой…
Кто-то такими вечерами спасался вязанием, крутя амплитуды толстыми спицами. Кто-то обкладывался кроссвордами и выворачивал наизнанку Google. Кто-то основательно прилипал к телевизору или к белому холодильнику. Лада по вечерам утюжила белье. Потом ходила с горячей подошвой и разглаживала воспоминания. Уничтожала их. Выпаривала… Наутро они появлялись снова. Словно и не было таких не совместимых с жизнью ожогов.
Шло время. Лада и Димка теперь уже по отдельности пытались обустроить свою новую жизнь. Обставить новыми привычками и традициями…
Лебедев кайфовал от экстрима. От того, что нет правил. Что можно заниматься любовью, отодвинув в сторону тарелки с чуть подсохшим желтком после завтрака. Что можно всю ночь гонять по ночному Крещатику и Подолу, слушать на всю мощность Zaz «Je Veux», ходить в кино на страшные ужасы, зажигать в клубах и на дискотеке. Они обошли все модные тусовки города: Rich Club, Бинго и Гусеницу. Везде были сумасшедшие танцполы, стриптиз и фирменные коктейли. Она внесла в его устаканенную рутину свободу, легкость и пожирание удовольствий. Ника его омолаживала и бодрила. Удивляла и иногда смущала. Не брала сахар-рафинад исключительно щипчиками. И не переживала, если он подчищал тарелку хлебом или допивал суп из глиняной миски.