21 ноября 1935 года. Москва. Дом на набережной. Квартира Тухачевского.
– Михаил Николаевич уже спит. Он очень устал. У вас что-то срочное? – как сквозь туман донеслось до Агаркова.
– Нет, нет, мы, пожалуй, зайдем завтра. Будить не нужно, пускай отдыхает, – произнесли смутно знакомые голоса, после чего послышались шаги и звуки закрываемой двери.
Николай Васильевич резко и глубоко вздохнул, выгибаясь всем телом, и открыл глаза.
В комнате было прохладно, свежо и темно. Он огляделся. Из-за плотно занавешенных окон в помещении стоял густой мрак, из которого зрение выхватывало лишь отдельные фрагменты обстановки. Комната была совершенно незнакома, как и запахи. С улицы доносились звуки дождя и… автомобилей, движущихся по асфальтированной дороге.
– Что за чертовщина, – подумал старый маршал и, решительно встав с дивана, пошел к выключателю. – Стоп. Откуда я знаю, что выключатель здесь? – пронеслась в его голове очередная мысль. – Я же эту комнату вижу в первый раз… или не в первый? – Но он все же решил проверить и привычным движением руки протянулся к небольшой эбонитовой коробочке с рычажком, прикрученной к стенке. Щелкнул переключателем. Загорелся несколько тусклый электрический свет, освещая окружающую его тьму. – Странные обои, – вновь пронеслась мысль в голове у Николая Васильевича.
– Дорогой, ты уже проснулся? – раздался женский голос из-за двери. Он вызывал приятные эмоции и чувство какой-то близости. Николай Васильевич попытался сообразить, где он и что вообще происходит… – Дорогой, ты меня слышишь?