Дима не носил часы, а Андрей достал старенький мобильник. Серый экран уверенно показывал 8:26. Русалка улыбнулась. Мобильная связь сейчас к месту.
– Какой оператор? – иронично спросила девушка.
– МТС, – серьезно ответил Дорошенко.
Наяда ничего не ответила. Молча достала золотые карманные часы с изящной цепочкой и протянула Диме:
– Возьми, чтобы знали точное время. А теперь действительно пора. Удачи, ребята!
Дима с Андреем двинулись к поляне. Дорога свернула влево. Тут плотной стеной разросся высокий кустарник. Решили пробираться через него. Хоть и медленнее, зато надежнее, можно остаться незамеченными. Ветки хлестали по лицу, цеплялись за одежду, словно острые крючки, и, хитро переплетаясь, заграждали путь. Ветки упорно не хотели, чтобы друзья уходили. Не пускали в неизвестность, к опасности, возможно, к самой гибели. Но оставаться тоже означало – погибнуть.
Вскоре цепкий кустарник немного поредел. Стали появляться одинокие опаленные деревья. Наконец, лес разорвал плотные сплетения кустов, и друзья вышли на утоптанную лесную тропинку. Стрельба не прекращалась и гремела повсюду. Звонкий баритон картечи сопровождал глухой бас пушек под многострунный аккомпанемент копыт. По лесу летал, извиваясь, разорванный в клочья серый дым, затрудняя дыхание и пощипывая глаза.
Осторожно пробираясь среди морщинистых дубов, стройных кленов, кудрявых ясеней и трепещущих осин, друзья почувствовали близость тоннеля. Эта близость проявлялась в сильном тепловом излучении, как возле огромного костра, только возникла подсознательная уверенность, что это не огонь, а какая-то неведомая, высшая форма тепла.
Ребята пробирались дальше. Тепло усиливалось, но вместе с тем усиливалась и стрельба. Наконец за нервно подергивающимся древесным занавесом, в грязных лучах солнца, показалось огромное поле. Когда открылся последний ряд листьев, друзья увидели грандиозное сражение.
И грянул бой, Полтавский бой!
Гром пушек, топот, ржанье, стон,
И смерть, и ад со всех сторон.
Пушкинские строки навязчиво закрутились в Диминой голове.
В ту же секунду между ребятами и полем Полтавской битвы, неизвестно откуда, появилось огромное невесомое увеличительное стекло, словно гигантский плазменный телевизор, так что стали отчетливо видны даже самые дальние уголки этого огромного участка земли.