«Это родители мои, а не ваши! И это я прожил с ними восемнадцать лет, а не вы. И не вам о них судить, а мне. Да вам просто не понять, что моя мамашка сделала всё возможное, чтобы превратить меня в этакого жлобоподобного пай-мальчика. Но ей не удалось. Зато старик… о-о-о… Этот чел… – Фёдор осёкся, передумав называть его человеком. – Этот негодяй оказал на меня более деструктивное воздействие, чем все живущие вместе взятые».
Федя родился и вырос в Киеве, на Подоле. С детства ненавидел родителей, будучи уверенным, что в его воспитании они не смыслят ни бельмеса. Всё и всегда делал наперекор, даже когда к советам «предков» следовало прислушаться.
Когда Федя ступил в третий десяток, мать с отцом требовали, чтобы он непременно женился. Водили в дом красоток из числа дочерей знакомых и сотрудников – и всё ему не по вкусу. Да и не хотелось в таком раннем возрасте расставаться с холостяцкой свободой.
А ещё родители доставали тем, что по ночам Федя жжёт много электричества. Он любил зачитываться «до утренних дворников», как говорил его отец.
Плюнул Бакланов на всё и ещё в студенческую бытность ударился в кочевье по съёмным квартирам, хоть и доводилось по ночам разгружать вагоны, чтобы оплачивать независимость. Даже когда мама развелась с отцом и подалась на Землю Обетованную к сестриной семье, он так и не вернулся в родительский дом.
После долгих препирательств отдел кадров принял автобиографию Фёдора в том виде, в каком он и настаивал.
Поработав в качестве вспомогательного персонала, Федя решил, что пора пробиваться повыше. Для начала надо поступить в аспирантуру. Карьерный рост в любом НИИ невозможен без учёной степени хотя бы кандидата наук. Бакланов любил повторять народную поговорку – «учёным можешь ты не быть, но кандидатом стать обязан».
В аспирантуру Федя попал только благодаря недобору на его специальность. Его и брать-то не хотели: парню звёзды с неба в руки не шли, реферат написан средненько, на вступительных едва набрал «четвёрки». Кроме английского. Заворожил он комиссию так называемым «Скаузом», ливерпульским диалектом, невесть откуда взятым.
Конечно, в науке одним английским далеко не продвинешься – надо же и в деле что-то соображать. Да вот не складывалось, а виной всему – лень ленская. Бывало, ухватится Фёдор за мелкую проблему, нацарапает статейку, а глубже копнуть – не по Сеньке шапка. В смысле не по Федьке. Так до сих пор и перебивается по мелочам. Диссертацию писал с натуги, в сроки не уложился и давно к ней охладел.