А затем он почувствовал что-то странное. Тело, на которое он
свалился, оказалось неожиданно мягким и упругим. Он протянул руку и
легонько сжал. Раздался глубокий вздох. И этот вздох был женским.
Наруто тут же сообразил, что же такое мягкое сжимает его рука,
поэтому немедленно вскочил, залившись густым румянцем.
— Простите, простите, я не специа… Хината-чан?
— Наруто-кун, это ты? — удивилась Хината. — Но братик Нейджи
сказал, что ты идёшь с ним… Ой!
Она тоже осознала, какие смущающие вещи только что произошли,
поэтому её щёки заалели, а руки прижались к груди.
Наруто отвёл глаза. Получилось очень неудобно, наверняка,
Хината-чан сейчас подумает, что он какой-то мудак и извращенец!
Стоп! Это же Хината-чан! Девушка, которая призналась ему в любви!
Которая, в отличие от Сакуры-чан, отказать в свидании просто не
сможет!
— Хината-чан! — закричал Наруто. — Ты пойдёшь со мной на
свидание?
Как бы это ни казалось невозможным, но Хината покраснела ещё
сильнее. Она уставилась на Наруто своими прозрачными глазами,
сделала несколько глубоких вдохов, после чего… отрицательно
покачала головой.
— Нет, Наруто-кун, не пойду.
Наруто ошарашенно уставился на Хинату. Принимать и осознавать её
слова мозг отказывался.
— Но… Хината-чан, но почему?
Хината тяжело вздохнула, опустила голову, но тут же подняла
глаза и твёрдо встретила его взгляд.
— Знаешь, Наруто-кун, выйти против Пейна, неуязвимого и
всесильного врага, было намного легче, чем признаться тебе в любви.
Это признание было самым смелым и самым отчаянным поступком в моей
жизни. Я большая трусиха, поэтому...
— Неправда, Хината-чан! Ты очень храбрая! Самая храбрая куноичи
из всех, кого я знаю.
— Спасибо, Наруто-кун. Тогда мне казалось важным, чтобы ты знал
о моих чувствах, даже если признание станет последним, что я сделаю
в жизни. Я знала, что ты считаешь меня лишь другом, той странной
девчонкой, которая постоянно заикается и краснеет. Я знала, что ты
любишь Сакуру и что шансов у меня нет.
— Хината-чан! Я...
— Но я не собиралась сдаваться. Никогда не сдаваться и не
отступать перед трудностями — это было то, чему меня научил именно
ты. Я ждала тяжёлого разговора, ожидала, что ты мне откажешь, что
скажешь, почему не можешь ответить на мои чувства. Но ты так ничего
не сказал. Я находила тебе множество оправданий — что ты ждёшь,
пока я выздоровею, что появился Мадара, что началась война, что во
всём этом круговороте не остаётся времени. Но время было! У нас
было даже несколько совместных миссий! Я думала, что та ярость, в
которую ты впал после моего ранения, чакра Кьюби, заполнившая твоё
тело, вызвали потерю памяти, что ты просто не помнишь моих слов. Но
потом ты рассказал о встрече с отцом, о том, что Йондайме
восстановил печать, так что версия выборочной амнезии стала
выглядеть совсем нелепой. А знаешь, что по-настоящему сделало мне
больно?