– Давай быстрее, долго не удержу. Далеко очень. Ныряй!
Я не заставил себя уговаривать, протиснулся в щель и сразу
посторонился, пропуская птурсом влетевшего демона.
Мы оказались в плотном густом тумане, похожем на пену.
– Вот козявка! – выругался где-то сбоку Вал. – Опять небось
родителям глаза замыливает!
– Вал! Вал приехал! Это кого ты козявкой назвал, пельмень
недоваренный?
И на Вале с визгом повисла… наверное, девушка на вид лет
пятнадцати. Туман тотчас рассеялся – и мы оказались в просторном
холле, украшенном всевозможными статуями самых неожиданных форм.
Как вам обдолбанный мыслитель, восседающий на перекошенном пауке и
с мечтательной улыбкой отрывающий крылышки у большой мухи с женским
лицом? Ну и все остальное в таком же роде.
– Стоять! Смиррно! Прекратить валять дурака! – рявкнул из-под
потолка низкий бас, и рядом с этим безобразием, именуемым встречей
брата и младшей сестренки, материализовался отец Вала. Фамильное
сходство было налицо, а также на хвост и рога. Увидев старшего
Валафура, я понял, как тоскливо быть маленьким, тщедушным
тараканом. Отец Вала был под три метра ростом, широкоплеч, строен,
рогат и жутко страшен. Но самым страшным в нем была красная военная
форма и пилотка с кокардой между огромных закрученных рогов! На
кокарде была изображена жаба. Он был воякой! «Беги! – заорала
паранойя. – Мы пять лет от военкома бегали, не хватало здесь в
армию загреметь!»
– Сынок, доложись по форме!
– Здравжел, папа! Прибыл на пять минут кое-что взять.
– А это что за новобранец? – Огненный взгляд прошелся по мне,
словно алмазный круг. Я непроизвольно вытянулся в струнку,
старательно выпячивая грудь.
– Это Соль, по обмену. Из домена Земля-ноль. – Вал махнул мне
рукой, мол, я на минутку, и смылся.
– Служил?
Я только отрицательно башкой помотал. Валафур-старший нахмурил
брови. Зудеть-колотить, сейчас начнется… Но демон не стал заострять
внимания на сем вопиющем, с точки зрения моего военкома,
факте.
– Что нового на Земле? Давненько я там рекрутов не набирал. Как
и раньше, души – самый ходовой товар?
Я не успел открыть рот, чтобы ответить, как он козырнул и исчез.
И тут выяснилось, что в этой семье не папаша самый
страшный.
То мелкое недоразумение, которое висело на рогах моего товарища,
пригладило лохматые волосы, одернуло короткое платьице в синих
цветочках и с самым независимым видом начало обходить меня по
кругу. Я на всякий случай поворачивался за нею следом. Хвост
девчушки, заканчивающийся острым жалом, мелькал туда-сюда, то
появляясь справа от ее кудрявой головки, то слева, и угрожающе
покачивался, что не внушало мне уверенности в завтрашнем
утре.