«Ха-ха-ха! Двоечники! Они даже не знают, на кого не действует
душевный огонь!» – раздался звонкий голосок глюка с
амбициозным именем Амбец Первая Разрушительница, Повелительница и
прочая, у меня над ухом. Я завертел головой, но, естественно,
никого не увидел.
– С этим чертом возможно все, – довольно сообщил
Мамочка, звеня монетами.
– Эй, Мамон, а вы на что спорили? – У меня проснулась
паранойя, я подозрительно смотрел на друзей, одновременно поднимая
Геру и усаживая его стонущее тело на стул.
– Насколько далеко ты позволишь зайти Гераклу в отношении
этой милой девушки, – словно солдат, отрапортовал демон.
– У, как больно, – простонал Геракл. – Мешшир, ты
в шледующий раш прошто прикаши, зашем ше жубы выбивать и шелюсть
ломать?
– И ты бы его послушался? – недоверчиво спросила Шура
и положила руку Гераклу на синеющую скулу. Прямо под ее ладонью
кровоподтек исчез.
– Пусть бы он попробовал не послушаться. Мессир у нас
знаешь какой? Сама же видела, чуть что – в челюсть. У него этот
процесс называется «тюкать», – доверительно пожаловался
девушке Хаш под смех остальных. – Затюкал нас, бедных.
Вот паразит! Но, глядя на Геру, мне стало стыдно.
– Прости меня, Геракл. Сам не знаю, что на меня
нашло, – покаялся я.
– Зато я догадываюсь, – подмигнул инкуб.
– Так ты мог прекратить это сразу? – Шура, пылая
праведным гневом, повернулась в мою сторону.
Глаза сверкают синими молниями, щечки алые, губы сжаты, кулачки
уперты в бока. Красавица!
– Мне показалось, что тебе было приятно!
– Ах, показалось!
Звон пощечины вызвал повышенный интерес к нашему столику со
стороны посетителей.
– Чего вылупились? – рыкнул Вал, и интерес тут же
пропал.
Я потер щеку и, подмигнув раскрасневшейся Шуре, предложил:
– На брудершафт?
Когда пунцовая Шура поняла, на что именно она согласилась,
раздался звук второй пощечины. Девушка вошла в азарт и замахнулась
еще раз. Но я со смехом перехватил ее руку и успел чмокнуть еще и в
щеку. Зря, что ли, страдаю?
– Ах ты нахал!
Возмущенная девица выхватила из рук Вала большую деревянную
ложку, которой он накладывал себе в тарелку густую мясную похлебку,
и с энтузиазмом, достойным лучшего применения, бросилась за мною. Я
же, предвидя такое развитие событий, благоразумно нырнул под стол.
Сделав несколько кругов вокруг стола, под смех друзей она
наконец-то нагнала меня. В итоге я получил по спине ложкой, отчего
черенок сломался, и мир был восстановлен.