А потому из «Радианта» он отправился прямиком в подпольный игровой притон на окраине. Там он принял еще немного – коньяк подозрительно быстро отпускал, а трезветь никак не хотелось. Оглядел игровой зал: присутствовал обычный контингент плюс пара новеньких.
Была там и троица чудаков из «Черных ангелов». Ну тех, которых в шутку именуют «антисталкерами». Хотя это в корне неверно. Они именно сталкеры, получше некоторых. Только вот не за хабаром в Зону ходят, а с точностью до наоборот: скупают хабар у барыг и волокут обратно в Зону. Человеку, мол, человеково, а Зоне – зоново. Так или иначе, раньше за этими ребятами склонности к азартным играм не наблюдалось. Ну так это такое дело – главное начать.
Как обычно, после посещения Зоны пруха была на его стороне. Карта шла, партнеры легко велись на блеф и беззаботно расставались с деньгами. Довольно быстро он увеличил небольшую сумму, с которой сюда явился. Заодно поймал себя на мысли, что впервые за долгое время вернулся из Зоны совершенно пустой. Хабара не было, и праздновать в общем-то нечего. Ладно, шут с ним, с хабаром. Пустой – зато живой!
С вялым удивлением понял, что выкрикнул последнее вслух. Однако «не берет коньяк», как же. Пора побыстрее сворачиваться – и домой. Сгреб выигрыш, неряшливым комом засунул купюры в карман. Подняться со стула удалось не сразу. Пьяно посмеиваясь, он, наконец, выбрался на свежий воздух.
Дальше все было как в тумане. И какие-то подозрительные личности, которым что-то от него было нужно. То ли он кому-то должен, то ли его поймали на передергивании карт. Обвинение нелепое, Кот так и ответил. Но, видимо, использовал не те слова и ощутил, как тело мотает из стороны в сторону. Это было даже забавно, только он неожиданно обнаружил себя лежащим носом в асфальт, да еще слегка онемела левая половина лица.
Потом были улицы, машины, подворотни, перекошенные морды. В одну из них он вроде бы заехал кулаком. Были еще какие-то компании и новые бутылки. Новые бары, вроде бы даже с караоке. Иначе где еще он мог истошно орать в микрофон, не попадая в ноты? Потом он сделал что-то вызвавшее всеобщее возмущение, – и долго убегал, оглядываясь и безумно хохоча. Потом его шатало в лабиринте дворов, и казалось, он никогда не отыщет знакомый подъезд. Он что-то кричал – наверное, звал на помощь. Но ему не отвечали, будто даже старательно прятались от него, как от опасного безумца. И ничего забавного во всем этом не было, как не было происходившее с ним разгульными похождениями беззаботного пьяницы.