2. Теперь об осознании, о монахи. Когда монах ходит, он осознает: „Я хожу“; когда стоит, он осознает: „Я стою“; когда сидит, лежит и так далее, то всякий раз точно осознает положение своего тела… Ибо монах – это тот, кто полностью осознает все, что он делает: как он смотрит и слушает, как ходит и стоит, как расправляет свои члены, как носит свое одеяние, как держит чашу для сбора подаяний, как ест и пьет, как мочится и испражняется, как засыпает, спит и просыпается, как говорит и молчит.
Вновь и вновь наблюдает монах свое тело, от подошв до макушки и с кончиков волос на теле дальше внутрь этого мешка, набитого нечистотами. Он наблюдает, осознавая: „Тело – это волосы, кожа, мускулы, зубы, кости, костный мозг, почки, сердце, печень, селезенка, кишки… желчь, слизь, пот, слюна, слезы, моча…“ Также наблюдает он свое тело состоящим из четырех элементов: земли, воды, огня и воздуха[180]. А если случится монаху увидеть мертвое тело, выброшенное на площадку для сожжения трупов, тело, уже вспухшее, испускающее зловоние, то монах, сравнивая этот разлагающийся труп со своим телом, осознает: „Мое тело такое же, оно – этот труп“.
Вот как монах созерцает свое тело как тело.
3. Теперь, о монахи, спросим, как пребывает монах в созерцании своих чувств как чувств?[181] Так вот, когда он испытывает приятное чувство, то осознает: „Это мне приятно“, когда неприятное, то осознает: „А это – неприятно“. Когда испытывает не приятное и не неприятное чувство, то осознает: „Это – не приятно и не неприятно“. Таким же образом он осознает, что испытывает чувства земные или неземные, то есть связанные или не связанные с органами восприятия.
4. А как же, о монахи, созерцает он ум как ум?[182] А так. Созерцая ум, он осознает его либо как испорченный похотью, либо как не испорченный похотью; либо как извращенный ненавистью и невежеством, либо как ими не затронутый; либо как возвышенный, либо как не возвышенный. Так же осознает он ум как сосредоточенный в созерцании или как не сосредоточенный в созерцании. И наконец, монах, созерцающий ум, осознает его либо как освобожденный, либо как не освобожденный[183].
5. Как же тогда, о монахи, созерцает монах объекты ума как объекты ума? Прежде всего он созерцает объекты ума в связи с семью главными умственными препятствиями