— Твою мать! — заорал
Керимов. — Ты на хера сюда поставлен? Устроили бордель в
лаборатории! Я вам устрою Рождество! На неделю, вашу мать, нельзя
одних оставить.
— Про водку, и как ее
протаскивают ваши сотрудники, я разберусь, накажу, кого надо, из
своих… — Подполковник ловко освободился от захвата и
отступил от Керимова на шаг. С лица начальника охраны исчезло
простоватое крестьянское выражение, теперь на босса от науки
смотрел подтянутый волевой человек с умными, проницательными
глазами, привыкший командовать и строго спрашивать за свои
приказы. — Я слежу за безопасностью, а не за моральным
обликом сотрудников. Понятно? Допуск в операторский зал и на
полигон только у твоих орлов! Развели, понимаешь, тут
«бандерлогов», — процедил он сквозь зубы.
Скрипнув, открылась дверь в комнату
отдыха и приема пищи, явив миру заспанную физиономию
Сашка, математического гения и ведущего
научного сотрудника коммерческого научно-исследовательского
института с неудобоваримой аббревиатурой. Резко развернувшись на
скрип, Илья Евгеньевич, в бешенстве, схватил молодого человека за
загривок и, как нашалившего котенка, потащил за собой. Пьяненький
Сашок, вышедший по малой нужде, повис на руке шефа, как сосиска,
сообразив, что чем он меньше дергается, тем дольше живет. Керимов
заглянул в комнату, вся веселая «бандерложья» компашка была здесь.
Молодые сотрудники лежали вповалку на разложенном диване, в
помещении воняло перегаром. Со стойким запахом не успевала
справляться принудительная вытяжная вентиляция бывшего бункера.
— Хорошо отдохнули
ребятишки, — чуть не смеясь, пробурчал Илья Евгеньевич,
разглядывая Максимушкина Олега, подложившего под голову грязный
зимний ботинок и светившего протектором на второй щеке. От
комической картины желание у Керимова поубивать всех к чертовой
матери прошло само собой.
Вернувшись в операторский зал и
притащив за шкирку математика, он усадил его в одно из операторских
кресел и пригвоздил тяжелым, не сулящим ничего хорошего,
взглядом:
— Сашок, ваша
компашка, — начал Керимов, сопроводив фразу широким
взмахом руки в сторону комнаты отдыха, — сейчас как
никогда близка к тому, чтобы навсегда покинуть стены этого
интересного заведения со следом от начальственного ботинка на
заднице и трудовой книжкой в кармане брюк… — Он не
закончил.