Любопытная деталь: до своих решительных действий, приведших его в лагерь сторонников молодого царя, Гордон, так обязанный карьерой своей В. В. Голицыну, был внимателен к требованиям Петра и услужливо выполнял их. Дружба с Менезием и родство с ним сыграли свою роль в том, что Петр не счел нужным смотреть на Гордона как на своего врага. А ведь известно, с какой ненавистью и недоброжелательством царь относился ко всем сторонникам князя В. В. Голицына. Именно Менезий передавал добрые сведения о Гордоне людям из ближайшего окружения Петра. Влияние «немцев» на Петра I росло.
Вскоре после знаменитого бегства Петра в Троицу все трое – Менезий, Гордон и Лефорт— вошли в ближайший круг друзей Петра.
Надо ли говорить, как оживились связанные между собой крепким родством эти люди, какие честолюбивые планы возникали в голове каждого и в их интимном кругу. Они с радостью следили за желанием Петра быть еще ближе к их кругу и предугадывали каждое движение царя, каждое желание его. На государевы деньги Франц устроил, при своем помещении в Немецкой слободе, громадную залу, в которой так любили собираться жители слободы.
Расчет Гордона и Менезия был верным: как организатор всяких развлечений Лефорт не имел себе равных. И с Петром у него была не такая большая разница в годах, как у Павла Григорьевича Менезия и Патрика Ивановича Гордона. Веселый малый, с богатым воображением, Франц обладал неоценимым искусством сближать всех. Банкеты, на которые он приглашал своих друзей, продолжались, как правило, три дня и три ночи. (Нетрудно представить себе, сколько денег это требовало. Но цель оправдывала средства: веселое застолье любил посещать Петр.) Гордон отправлялся из гостей домой с больной головой, и несколько дней ему нужно было, чтобы прийти в себя, а на физически крепкого Лефорта, казалось, празднества и обилие выпитого вина не оказывали никакого влияния.
Не получив серьезного образования, Франц тем не менее бойко говорил поголландски, понемецки, поитальянски и пославянски. Может быть, именно поэтому так свободно чувствовали себя у него в доме гости, среди которых мы видим не одних только почтенных мужей – к красавцу Лефорту тянулись и женщины. Среди гостей можно было увидеть и очаровательных шотландок, и пышногрудых голландок, в числе которых, как пишут, были и такие, что не отличались чересчур строгим нравом.