Раздался хруст. Брызнула кровь. Гарик в ужасе вскрикнул, замахал
костлявыми руками и кое-как вырвавшись, лихо рванул в
противоположную выходу сторону.
Будучи слепым и не видя дороги, он угодив прямо в стену, рухнул
словно мешок с картошкой. Заголосил еще сильнее, снова вскочил и
прихрамывая рванул в другом направлении. Но не пробежал и трех
метров - вовремя вмешался бдительный Вася. Запрыгнув на него
сверху, он своей массой повалил обезумевшего от страха дикаря на
пол.
Гарик нелепо взмахнул руками, бешено задергался и вдруг с
размаху треснулся виском об торчавший из стены острый обломок
бетона. Раздался противный, хотя и едва слышный хруст. Дикарь
мгновенно заткнулся, как-то обмяк, перестал двигаться, да так и
остался лежать на грязном полу, не подавая признаков жизни.
- Сам жалкий и подох так же. - спустя несколько секунд выдал
свое заключение нахмурившийся Костолом. - Ну да ладно... Лучше уж
так, чем от голода. Что с него взять? Наверное и прогнали его, за
то что толку никакого не было от старика.
- Может ещё жив? - не узнав собственного голоса пробормотал я,
стараясь взять себя в руки. Увиденное, меня несколько обескуражило.
Да и то, что тот успел ляпнуть перед кончиной - тоже не давало
покоя.
- Может, но проверять не хочу. - бывший наёмник бесцеремонно
сплюнул на пол.
Некоторое время я молчал, а Костолом, словно бы ничего не
произошло, решил соорудить ещё один факел.
- Это что же получается... - пробормотал я, спустя пару минут. -
Катю и Андрея сожрали словно баранов?
- Не знаю Макс. Не знаю. - гигант покачал головой. - Но ты его
слышал. Люди здесь в последнее время не появлялись - кроме нас.
Если они их нашли на месте крушения дрезины, то совершенно
очевидно, что утащили с собой для того, чтобы тупо съесть. Они тут
голодают и потому не гнушаются употреблять человечину.
- Суки! Долбанные сраные людоеды. - выругался я, с размаху пнув
ногой стоящий рядом деревянный ящик. - Твари! Как можно жрать
людей? Как?
- Так же как и свинину. Хотя не знаю, не пробовал.
Я пропустил слова напарника мимо ушей.
Усевшись на ящик и обхватив голову руками, я принялся качаться
туда-сюда, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями. На душе
было так паршиво, так хреново, что я даже слова нужного подобрать
не могу. Я никак не мог поверить тому, что моих друзей больше нет.
Просто нет. Были и нелепо погибли, ползая по этим гнилым, насквозь
провонявших смертью туннелям и коридорам. Сначала Дмитрий -
ужасная, полная мучений смерть. Потом Андрей и Катя - всего лишь
пища, для обезумевших дикарей, когда-то бывших людьми. А Шевченко?
А Скат? А все те, кто погиб раньше? Сколько же ещё жизней заберет
это проклятое богом место?