Вот только надежда таяла с каждой минутой, даже не минутой –
секундой. Жерар сумел уничтожить часть зомби, а остальных связали
боем стражники. Даже раненый, и тот единственной рукой отмахивался
от наседающих мертвецов. Выпущенные в мага несколько заклинаний –
тот же «прах» и парочка поубойнее – не причинили ему ни малейшего
вреда. Он ненадолго ушел в глухую оборону, только и всего.
Не хватало знаний и умений, чтобы пробить его щит, да и сил
тоже. Мой запас маны таял с угрожающей скоростью, заставляя ждать
того момента, когда я останусь с голыми руками. Хм, последняя мысль
немного стронула с мертвой точки раздумья о спасении. А вслед за
этим семь костлявых ладоней закрутились вокруг мага и стражников.
Мало того, следом с плаща сорвались два черепа. Только поврежденный
так и остался висеть простым украшением. Вместо подобий масок, во
что я превратил черепа, когда нашивал на одежду, сейчас в воздухе
вились настоящие «мертвые головы». Глазницы испускали зеленоватый
свет, что делало место боя зловещим и мрачным.
Черепа и ладони налетали на защитный полог мага и с каждым разом
прогибали его все сильней. Магу пришлось полностью
сконцентрироваться на защите, забыв и про меня, и про воинов.
Несколько раз он умудрялся попадать заклинаниями по вертким
костяным противникам, и если черепа после удара вновь поднимались с
земли и продолжали атаку, то ладони осыпались трухой.
Все эти действия позволили мне вступить в ближний бой. Первым же
моим противником стал однорукий, который попытался пронзить мечом
мое сердце. Что ж, это у него получилось. Стальной клинок с
серебром вдоль лезвия вонзился мне в грудь и застрял, зажатый
поврежденными ребрами. Боли я по-прежнему не чувствовал, хотя некий
дискомфорт от того, что в теле засел длинный посторонний предмет,
испытывал.
Не ожидавший такого поворота, рассчитывающий, что я, как и
зомби, осыплюсь на землю кусками рассыпающейся плоти, стражник не
успел уклониться от моего удара. Бил я просто и без изысков, голой
рукой. В другое время опытному и умелому воину ничего не стоило бы
увернуться от такого «деревенского» тычка, но не сейчас. Он
пушинкой отлетел в сторону и рухнул среди гнилых досок лавки,
стражник был мертв уже в полете. Моя и так не маленькая при жизни
сила сейчас чуть ли не удесятерилась.