Разные узы дружбы и товарищества связывали меня с этими спортсменами, но каждый из них мне дорог как однополчанин по футбольному фронту.
Я старался быть объективным, но, естественно, мог иногда не справиться с чувствами, а порой позабыть подробности случившегося много лет назад.
Поскольку пишу я о людях замечательных, не удивляйтесь превосходным степеням в моих оценках и помните о праве любого автора на собственную точку зрения в футболе.
В июле 1966 года, когда разыгрывалось очередное первенство мира по футболу, я в числе советских тренеров и журналистов был непосредственным свидетелем тех сражений, которые развернулись на зеленых полях старой Англии. Все мы до самого последнего дня не были уверены, достанутся ли нам билеты на финал, затем беспокоились, какими эти билеты окажутся. Мы знали, что в распоряжении пресс-центра 1000 мест, а журналистов съехалось на 600 человек больше. Потом проблема перенаселения исчезла: итальянская команда не попала даже в четвертьфинал, и в Лондоне остались только 33 из 400 обозревателей с Апеннинского полуострова. Уехали домой и несколько сот кипучих и громкоголосых представителей Южной Америки, команды которой потерпели фиаско на подступах к полуфиналам. Итальянцы уезжали тихо, не находя оснований для обид на чужих дядей. Но журналисты Бразилии и особенно Уругвая досрочно прощались с Британией, потрясая кулаками, призывая справедливость и угрожая возмездием. Им все казалось, что только сговор и интриги помешали южноамериканским командам добраться до победных высот.
Я думаю, что это не совсем так. Но сомнения в объективности некоторых судей были и у меня.
Вот почему, шагая в день финала на «Уэмбли» с заветным билетом в кармане, я прикидывал в уме, сумеет ли 47-летний швейцарец Тотфрид Динст справиться с высокими обязанностями арбитра в игре, решающей судьбу золотой богини Ники. Помимо объективности от него требовалась еще выносливость и недюжинное мастерство. Помогать ему в ответственнейшем судействе должны были чех Карел Гальба и азербайджанец Тофик Бахрамов.
Стадион «Уэмбли» в Лондоне построен в 20-х годах, в 1966 году ему исполнилось 40 лет. Как и все здания в Англии, это массивное и величественное сооружение, но с удобствами далеко не современными. Журналистам очень мешали колонны, которые поддерживают крышу над застекленной ложей прессы – громадной, во всю длину футбольного поля. Застекленной для того, чтобы крики зрителей не мешали работать комментаторам.