- Чинить нашу одежду, - удивилась Кэйтрия. – Что ещё?
- Непрактично, - категорически сказала Сашка. – Лучше начни
вязать салфетки – дня через два-три продадим, снова будем с
деньгами. А одёжка подождёт. Как только у нас побольше денег будет
– начнёшь чинить. Эту как раз надо будет постирать – вот и
переоденемся в чистое, чинёное. Ты как вяжешь? По схемам или
придумываешь на ходу?
- Придумываю, - сказала Кэйтрия и поставила на стол Сашкин
рюкзачок, постепенно выкладывая из него другие покупки.
- А тебе не помешает, если я в это время буду спрашивать?
- Нет, не помешает, я машинально вяжу.
- Кэйтрия, расскажи мне ещё раз про картинки. Они правда так
востребованы?
- Да, ты же видела, что их там мало. Как только появляются, их
раскупают сразу.
- А кого используют в качестве модели? Ну, с кого срисовывают
лица?
Кэйтрия улыбнулась, застыв и мечтательно глядя в
пространство.
- Не знаю, - наконец сказала она. – Главное ведь не лица, а то,
как они сияют.
Задумавшись. Сашка «увидела» перед глазами старшую сестру. И
потянулась за альбомом для рисования и карандашами, в очередной раз
благодаря судьбу, что в день, когда она провалилась в этот мир, ей
пришлось возвращаться от репетитора. «Ну, Вера, ты будешь моей
моделью для первой картинки, - решила она. – А если картинки и
впрямь окажутся нарасхват, вспомним картины моего мира. Дед,
спасибо, что успел научить меня рисунку. Ты всегда оказывался
прав…»
Полчаса они сидели в тишине, подчёркнутой огнём нескольких
свечей. Кэйтрия вязала, а Сашка, вспоминая лицо сестры, быстро
набрасывала штрихи к будущему портрету, который потом собиралась
сделать несколько сказочным, фантазийным, как это увиделось в лавке
менялы. Спустя время лицо Кэйтрии из спокойного стало напряжённым.
Она встала и налила в две чашки подогретое зелье, снимающее боль.
Сашка к этому времени уже кривилась от взвывших ног. Нудная боль
будто сковала мышцы – раз почудилось даже, что вот-вот начнутся
судороги. Поэтому чашку с зельем, слегка колыхавшимся на самом дне,
она схватила без слов.
- Завтра боль будет уже не такая сильная, - тяжело дыша, сказала
девушка-эльф, ставя свою чашку на стол. – Зелья остаётся ещё на
три-четыре приёма, а потом, думаю, мы сумеем пересилить боль и
сами… Алекс, покажи, а?
Сашка ворчливо хотела откликнуться: «А я и не прячу!», но
оценила просьбу и кивнула на стол. Кэйтрия бережно подняла
альбомный лист.