Она дернула Микку за
локоть:
− Гони к нему. Давай,
быстро!
В нескольких метрах от цели
флайтер заложил вираж и резко затормозил. Открыв ногой дверцу, Лиса
буквально вывалилась на песок. Прикрываясь от хлесткого ветра,
кинулась к неуверенно стоящей на ногах, пошатывающейся темной
фигуре в шлеме. Кажется, ранен. Она подхватила его под руку и
потащила к флайтеру, но вдруг остановилась. Те трое еще целы и
могут их заметить, тогда погони и стычки не миновать. Лиса оставила
раненого (тот неуклюже плюхнулся на песок) и уловила поток темной
энергии. В завесе из пыли и дыма она плохо видела цель, но огонь
всегда отыщет пищу. На таком расстоянии при буйстве стихии призвать
пламя было неимоверно тяжело, пот тек по вискам и спине, струйками
полз по груди. Для начала Лиса раздула уже живущий на останках
флайтеров огонь, а затем подожгла соседнюю машину. Изо всех сил
стараясь удерживать поток, она воздвигла огненную стену, оградившую
ее и раненого. Сделала пару шагов и обессилено повалилась на
песок.
− Вот дерьмо… ну почему я
всегда тащу слабых на горбу? Почему именно я? − донеслось
беззлобное бормотание Микки. Вайтери подняла раненого и запихнула
на кресло флайтера, затем вернулась за Лисой.
− Я сама.
− Давай
помогу.
Сержант подхватила ее под руки
и помогла залезть внутрь флайтера.
− Ты как?
− Нормально, − выдавила Лиса.
– Правда голова раскалывается, могу снова потерять
сознание.
− Включи гидросистему костюма,
восстанови баланс энергии за счет воды. Вот, − Микка защелкала по
сенсорам на ее перчатке. – Это сработает, уверяю.
Флайтер опасно дернулся и
рванул с места, поднимая пыль вперемешку с песком, которых в
воздухе и без того предостаточно. Позади алыми языками пылала
стена. Бросив на пламя уставший взгляд, Лиса откинулась на спинку
кресла и прикрыла глаза. Понемногу легчало, вода действительно
придавала сил, даже если должна питать гидрокостюм, а не
энергетику.
− С-с-с-шш… − зашипел раненый
с заднего сиденья, зажимая рваную дыру в боку.
− Аптечка есть на шаттле,
скоро будем на месте, − заверила Микка.
− Не критично. Порой боль –
блаженство, это значит, что я до сих пор жив.
Голос у него глубокий и
бархатный. С любопытством Лиса обернулась, чтобы посмотреть, кому
он принадлежит. В ответ на нее с не меньшим любопытством глазел
дрогиец с правильными, утонченными чертами лица и белыми
глазами без зрачков. Зачесанные назад белоснежные волосы были
убраны в косу, которая за время побега
растрепалась.