В ходе этой борьбы довольно часто общественные системы оказываются в состоянии неустойчивого равновесия, и тогда выбор немногочисленной, но энергичной группы (и даже одного человека!) может существенно изменить траекторию движения всего сообщества. Или, наоборот, повседневная деятельность множества “обычных” людей, преследующих собственные, часто мелкие и сиюминутные, цели, сдвигает общество в ту или иную сторону, вопреки замыслам могущественных государственных мужей и великих реформаторов.
В этом смысле история представляет собой длинную цепочку развилок (в научной литературе для их обозначения пользуются специальным термином “точки бифуркации”). Каждый акт выбора отодвигает в тень нереализованные, потенциальные возможности, набор которых, существовавший на момент совершения выбора, по прошествии времени часто уже с трудом поддается реконструкции.
Гораздо проще и удобнее описывать только пройденный обществом путь, не задумываясь о том, какими ответвлениями и почему оно пренебрегло в цепочке развилок. Но при таком подходе неизбежно возникает иллюзия “тотально целенаправленной” и “фатально предопределенной” истории, для описания мистического механизма которой и пользуются метафорами “божьего промысла”, “национальной судьбы” и проч. Историю этого типа любят власти предержащие, поскольку такая история служит обоснованием если не “исторической прогрессивности”, то уж по меньшей мере “исторической неизбежности” наличествующей власти.
“Казенная” история, история “допущенных и рекомендованных” учебников, не знает сослагательного наклонения. По существу, это предыстория торжествующего на данный момент “проекта будущего”. Ее задача – воспитать гордость “героическими деяниями предков”. Овладение этой историей – главная добродетель верноподданного, готового малодушно передоверить власти строительство будущего. Понимать обстоятельства и мотивы выбора предков (нередко совершавших деяния, гордиться которыми затруднительно) – добродетель гражданина, готового действовать сознательно и свободно.
Знание и понимание альтернатив прошлого – лучшая из известных профилактик тяжелого заболевания национальной памяти типа “сделайте нам красиво”, увы, весьма распространенного в наших широтах. Если немецких школьников водят на экскурсии в музей бывшего концлагеря Дахау, где они учатся каяться и не забывать, а следовательно, и не повторять ошибок предков, то наших водят в Оружейную палату – любоваться золотом и блеском алмазов (той самой имперской “славой, купленною кровью”, от которой отрекался Лермонтов). Обязательного посещения музея “Петровский пыточный застенок” и экскурсий в “Сталинский лагерь” в отечестве нашем не заведено. Но прав был немецкий философ Карл Ясперс, когда требовал: “Нельзя допустить, чтобы ужасы прошлого были преданы забвению. Надо все время напоминать о прошлом. Оно было, оказалось возможным, и эта возможность остается. Лишь знание способно предотвратить ее. Опасность здесь в нежелании знать, в стремлении забыть и в неверии, что все это действительно происходило”.