– Предки не зря вас всех придушить
хотели! Морда ты не Воргова. Не был бы помощником кожевника, давно
пальцы пообломал…
Тут желудок Алёшки сделал крутое
пике, заставив отвлечься от глупых мыслей и согнуться у ближайшего
угла. Отплевавшись и откашлявшись, парень потихоньку разогнулся и
опёрся о стену дома. Тяжело вздохнув и подняв взгляд к светлому
месяцу, пьяный вусмерть мужчина расплылся в улыбке. Проклятый
кривоглазый урод не смог испортить его вечер, приятно посидеть со
старыми друзьями и потравить байки.
– Эх… и всё-таки жить хорошо!
– Глубоко, для пьяного землероя, –
неожиданно раздавшийся за спиной голос не на шутку испугал парня.
Дёрнувшись всем телом, он развернулся, чтобы успеть заметить
стремительный бросок. Фигура, с ног до головы замотанная в серое
тряпьё, возникла прямо перед ним, тяжёлая рука опустилась на плечо,
чудом не повалив на колени. Не успел, Лёшка вскрикнуть, как вторая
зажала рот.
Не прошло и трёх секунд, как его
скрутили в бараний рог и затащили за угол – в тёмный узкий проулок,
ведущий через три двора к окраине города. Как ни пытался пьяный
герой со шрамом вырваться их жёсткой хватки, ничего не удавалось.
Незнакомец обладал чудовищной силой, будто кузнец Микола напялил на
себе кучу тряпья и шуткует. Он легко тащил упирающегося парня за
собой, и что самое страшное – делал это молча.
Как только они скрылись от света
месяца, замотанный схватил на глазах трезвеющего парня за ворот
рубахи, с лёгкостью оторвав от земли и прижал к стене какой-то
избы. Лёха попытался садануть злыдня ногой, но пнул лишь
взметнувшееся тряпьё, и сразу же получил за это тяжёлый удар
кулаком в живот. Мышцы скрутило болью, желудок подпрыгнул вверх.
Если бы не подступившая минутой назад тошнота, он непременно бы
выплюнул всё его содержимое. Едва дыша и поджав от боли ноги,
Алёшка инстинктивно дёрнулся, стараясь вырваться из хватки.
– Не дёргайся… – холодный сухой голос
проник в самое сердце парня. Страшно колотясь, оно не желало
успокаиваться, но пьяный сказочник всё же сумел совладать с собой и
выполнил приказ. Как только он перестал сопротивляться, хватка
незнакомца чуть-чуть ослабла, и Лёха сумел дотянуться ногами до
земли. Немного успокоившись и придя в себя, всмотрелся в тёмную
фигуру.
Перед ним стоял некто чуть выше него
самого ростом и гораздо шире в плечах. То, что он сначала принял за
тряпки, оказалось порванным плащом из сшитых вместе шкур. На голову
злыдень накинул капюшон, пристёгнутый к плащу тонкими ремешками. От
старости материя разошлась на множество лент, кое-где виднелись
огромные прорехи, оставленные казалось бы… когтями? Сквозь
некоторые проглядывала стёганая куртка. Из-под капюшона выглядывал
лишь массивный щетинистый подбородок, остальное надежно скрывалось
в тени.