Пока заделывались пробоины, скорость падения увеличилась, курс
опасно совпал с зоной уверенного обстрела, а тело объяло пламенем,
не желающим утихать. Картина ночного неба — горящий аэробус,
наверное, останется в памяти у всех жителей этого забытого богом
астероида.
«Они меняют тактику, точнее боеприпасы, ничем хорошим нам это не
грозит, скорее наоборот. Снижаемся в водоем, иначе сгорим
окончательно».
Надо признать, стража хорошо пристрелялась, теперь они
выцеливали не тень на фоне неба, а мишень с праздничной подсветкой,
в которую даже ребенок не промахнется. Вдогонку устремилась новая
порция стрел.
Помощник, из-за их высокой кучности и точности, понял, что лучше
пожертвовать рудиментарным отростком, махнул хвостом и собрал весь
залп в него. Заряженная кислота разбрызгалась и зашипела по чешуе,
растворяя металлы присутствующие в ней, а бедный красивый хвост
растаял за считанные секунды белым едким дымом.
«Теперь мы знаем, как у них различаются заговоренные типы стрел,
красная пометка — это наговор на огонь, зеленая пометка — кислота.
А сейчас они готовят залп синими, что это может быть?», — не
уставал анализировать действия всего происходящего любознательный
помощник.
— Думаю не ошибусь, если предположу — они ледяные!
Сворачивай махалки, а то нечем будет махать, отвалятся от холода! —
заторопил землянин.
Крылья сложились, создавая вокруг хозяина дополнительную защиту,
последующий залп подтвердил правильность этого выбора. Снова
большинство зарядов промахнулось, а те, что попали, вызвали
замерзание конечностей, словно их окатило жидким азотом. И это еще
не все плохие новости. Промазавшие стрелы угодили в воду, вызвав
появление на поверхности толстой корки льда. Заледеневший Беркутов
сосулькой пробил в нем полынью и ушел на дно.
Дальше сознание почему-то ничего не отображало, образовался
провал в памяти. Следующий проблеск был в момент всплеска боли в
теле Олега — его, уже бескрылого, бесхвостого, словно общипанного
от чешуи, одетого в обычный рабочий костюм за ноги куда-то волокут
от берега озера. Затем удар попавшегося по пути под голову камня
снова перезагрузил сознание на неопределенное время.


— Гаоджоу, открывай дверь! — громкий рык сопровождали
увесистые удары в старую деревянную перемычку, отгораживающую
внутреннее пространство хибары от улицы.