Нет, профессор видимо поймал себя на этой мысли и
остановился.
- У вас большие познания, удивлен, - теперь его взгляд
смягчился, это было видно даже через стекла очков. – Любитель
математики?
- Да, в некотором роде, - ответил я, скромно опустив названия
всех математик, изученных когда-то в вузе.
- Вот вам задача, - он протянул мне листок. Жжошь, дядя, это уже
десятый класс.
- А решаем мы ее так, - я не отходя от кассы, начал объяснять,
параллельно производя вычисления.
Профессор довольно кивал, угукал, жадно смотря на листок.
- Все, номер пятый, достаточно, - он убрал листок с задачей
внутрь свернутой экзаменационной работы, достал старомодный красный
карандаш, вывел на первом листе «Отл», два плюса, и поставил
восклицательный знак. – Вы не хотели бы в дальнейшем посвятить свою
жизнь математике, молодой человек?
- Еще не знаю, господин профессор, - покривил душой я. – Может
быть.
Не, математика - это не мое. Я помню одного из своих
начальников, вот у того действительно было математическое мышление,
ВМК МГУ – не шутка. У меня же склад ума не тот. Но не будем
огорчать доброго человека, которому показалось, что перед ним
дарование.
- Вот вам моя визитка, - он протянул мне кусочек тисненого
картона. – Если надумаете – звоните!
- Спасибо, господин профессор, - честно ответил я. –
Обязательно.
- Вы свободны, молодой человек!
Мы раскланялись с профессором. Осторожно прикрывая за собой
дверь, я услышал:
- Ну как, господин двадцать четвертый, вы решили задачу?
Я вновь смотрел на список допущенных к дальнейшим экзаменам,
лист висел в холле первого этажа под стеклом доски объявлений. Нас
оставалось всего двадцать пять. С огромным удовлетворением я
обнаружил свою фамилию третьим в списке сверху, передо мной было
только двое старшеклассников. И это уже по результатам
всего-навсего двух экзаменов!
Повернувшись, я нос к носу столкнулся с Ланским. Ох какая
злобная рожа у него была! Я слышал, после того памятного экзамена,
его дисквалифицировали. Все-таки поймали на утечке информации, ох и
получит его инсайдер! Ну и сам дурак, если у тебя на руках все
карты, надо хоть по уму действовать, ошибся бы один или два раза в
ответах – и все! Не хватило у него ума допереть, что задачи выше
школьной программы, и, скорее всего, эта была еще и проверка на
вшивость, так называемые вопросы на правдивость, столь обожаемые
всеми психологами. Типа «если бы вы были художником, то рисовали бы
только бабочек» - поскольку у нас оценка психологического состояния
была обычным делом, меня наши мозгоклюи бесили, особенно выносили
они мне мозги перед спецкомандировкой в Сирию. Все мечтал, что,
когда буду увольняться со службы, вот тогда устрою глум над ними на
всю катушку так, чтобы ржало все Управление. Мечты, мечты… Теперь я
опять «дух бесплотный», мне не дембель светит, а опять по новой с
нуля подниматься и продолжать путь медного котелка.