- А ты меня покормишь? - спросила, разглядывая плотно сжатые губы. - Ужас, как кушать хочется, - пожаловалась невпопад.
- Конечно. Сразу после того, как накажу за плохое поведение, - проговорил этот тип, ухмыляясь, а я вся подобралась.
- За какое такое плохое поведение? - наверняка недоумение отчетливо читалось на моем лице.
С его пытками я уже смирилась. Хотя нет, просто была подготовлена и знала, чего ожидать. Строго говоря, мне даже понравилось, но...
- Кто позволил тебе касаться меня? - страх неуверенной змейкой скользнул по моей груди и опустился ниже, сворачиваясь в животе тяжелым клубком. - Вчера. Сегодня. - Он кивнул на мои руки, и я тут же разжала их, да вот только зря.
Тело встретилось с мягкой шкурой, которая лежала поверх широкой постели.
Тут же поднявшись, я хотела поставить ультиматум. Мол, вы меня не трогаете, а я, так уж и быть, в интересных местах потрогаю вас. Но кто бы меня слушал? Мужчина, словно куклу, вновь повалил меня на кровать, угрожающе нависая сверху. А я что? А я девочка понятливая. Улыбаемся и машем, улыбаемся и ксерим... А нет, это из другой оперы.
- Скажешь хоть слово, и я лишу тебя голоса. Притронешься ко мне, и уже никогда не сможешь двигаться.
Что он там говорил? Нужно что-то ответить, да? Что-нибудь внятное, но как отвечать, когда его губы настолько притягательно близко?
Ответа не понадобилось. Мужчина принял мое молчание за покорность, а я наконец-то выдохнула, когда он лег рядом. Зря выдохнула. И вообще, похоже, сегодня все было зря. Даже на работу пошла зря, чтоб им там пусто было!
Лезвие знакомого ножа сверкнуло, отражая огонь канделябров. Даже пискнуть не успела, как холодная сталь прижалась к горлу. От страха пришлось закрыть глаза.
- Смотри на меня. - Каждая буква знакома до дрожи. Не повиноваться нельзя, и я открываю веки, чтобы встреть его взор, полный гипнотизирующей черноты.
Лезвие погладило шею, задержалось на щеке, вгоняя в ужас. Тело била мелкая дрожь, а мой мучитель томительно медленно избавлялся от корсета. Веревки обрывались под натиском ножа, а я вздрагивала в такт издевательству.
Когда лезвие прижалось к груди, я уже была на грани обморока. Темный Принц ловко разрезал ткань платья, расстилая лоскуты, словно оберточную бумагу вокруг подарка. Белая сорочка сдалась последней.