Зажимая наиболее пострадавшую часть левой руки правой ладонью,
чтобы уменьшить кровотечение, я медленно пошел к свету в избежавшем
внимания электриков коридоре, пинками двигая перед собой тушу
непонятной тварюги, из-за которой обычный поход на кухню за новой
порцией сахара для кофе превратился в настоящую боевую операцию. И
чем светлее становилось в коридоре, тем меньше меня терзала боль в
пострадавшей конечности. Не потому, что раны чудесным образом
заживали, вовсе нет. Просто мозг с каждой секундой все меньше и
меньше обращал внимание на идущее от них по нервам панические
сигналы, свидетельствующие о серьезных неполадках в данной части
организма, поскольку все отчетливее и отчетливее осознавал: сейчас
произошло какое-то ну очень редкостное дерьмо. Пытавшаяся
запрыгнуть мне на спину тварь не была собакой, непонятно как
просочившейся внутрь автосалона, где я не далее как шесть часов
назад самолично запер все двери и проверил окна. Не являлась она и
обезьяной, удравшей из клетки в своем зоопарке или принадлежащем
какому-нибудь богачу частном зверинце и проникшей внутрь здания
через вентиляцию. Даже версию с взращенным на токсичных отходах и
радиации мутанте, пришедшем ко мне в гости через канализацию,
пришлось отбросить. Ибо тело, из башки которого до сих пор торчала
резиновая дубинка, состояло не из плоти и крови, а из какой-то
медленно разрушающейся черным дымом полупрозрачной эктоплазмы,
поверх которой налепили крупную чешую…А внутрь насовали костей,
заметно отличающихся друг от друга размерами, цветом и формой, и
потому вряд ли принадлежавших раньше одним и тем же организмам.
Оценить их количество и разнообразие отлично помогал тот факт, что
местами они уже начинали просвечивать и даже торчать наружу,
поскольку свежий труп монстра за считанные секунды успел усохнуть
раза в два. Теперь уже сложновато было сказать, а как оно
выглядело-то, когда было живым. Хотя чешуя, плоская морда,
отсутствие волос и ушей, ровные зубы, когти на всех четырех
лапах…Сзади еще и что-то вроде ровненько обрезанного почти у самого
основания хвоста виднеется. Меня пыталась загрызть аномальная
ящерица?!
–Либо я сошел с ума, либо пора менять фамилию с Холмогоров на
Хелсинг, – новый пинок откинул изрядно сдавшую в боках тварь за
границу прямого попадания лучей электрического освещения, однако
процесс распада её тушки не остановился. Для миража или
галлюцинации валявшееся на полу коридора существо являлось излишне
материальным. И слишком больно кусалось. – Иван Хелсинг…Ну, в
принципе звучит. Как диагноз. И откуда же ты вдруг взялось-то у
меня за спиной, чудо-юдо без перьев?!