Глава 6
–Какого хрена ты натворил, коротышка?!
–Спас тебе жизнь, неблагодарная свинья-переросток!
Существуют разные способы проснуться. Счастливчики нежатся под
одеялом, наслаждаясь утренней негой и теплом тела лежащей рядом
женщины. Везунчики могут блаженно лежать на любимой подушке, зная
об отсутствии необходимости в совершении трудовых подвигов.
Затюканные жизнью бедолаги, не давая себе лишней секунды отдыха,
поднимаются с кровати под мерзкий визг будильника и со стоном
тащатся на опостылевшую работу. Достойны всяческого сочувствия те
несчастные, для кого очередное пробуждение есть повод прийти в
крайне скверное расположение духа, ибо оно означает лишь
продолжение их страданий, по сравнению с которыми пелена забвения
может показаться не таким уж и плохим вариантом...Мое сегодняшнее
утро, если конечно сейчас именно эта часть дня, было где-то между
двумя последними вариантами. Не то, чтобы я прям сильно-сильно
желал оборвать свое бренное существование и никогда больше не
просыпаться, но в воздухе ощутимо воняло тухлятиной, сыростью и
пылью, прямо над ухом переругивались даже не думающие приглушать
свой голос спорщики, тело лежало на дьявольски холодном полу и
вероятно поэтому болело так, словно его долго и старательно били, а
пальцы правой руки кто-то грыз. Боль-то собственно и привела меня в
чувство. Неимоверным усилием воли разлепив веки и скосив глаза в
сторону источника дискомфорта, я обнаружил нечто вроде серого цвета
муравья, если конечно они бывают с четырьмя глазами и размером с
палец. Животному чем-то очень понравилась моя правая рука, и теперь
он старательно пытался перепилить длинными зазубренными жвалами
кисть, видимо, чтобы забрать её себе на память. Грызло насекомое,
кстати, почти в том же самом месте, где когда-то терзали плоть зубы
эктоплазменной ящерицы. И там на коже имелись тонкие белые полоски,
являющиеся напоминанием о давно заживших ранах.
–Пошло нафиг, животное! – Повторил я те слова, которые услышал
прежде чем потерять сознание и вспомнить всё...Ну или вернее не
совсем всё, но значительную часть своей прежней жизни. Лет эдак
тридцать, минус совсем ранние годы и младенческое детство, а также
события, случившиеся уже после знакомства челюсти с кулаком
недодракона. – Эта душа, ну то есть эта рука, принадлежит мне!