После того, как я отвёз режиссёра из больницы домой и, выслушав
от него массу благодарностей и напутствий, выехал из Москвы, то в
первой же попавшейся лесопосадке уменьшил свою машину. Затем
спрятал в кустах очередную "закладку" для возвращения и
телепортировался в Чебоксары.
Как не сложно догадаться, я решил вылечить Нину Рудольфовну.
Всё-таки слова признательности за путёвку это всего лишь слова, и
здоровья женщине они вряд ли прибавили, а я, как уже говорил её
мужу, не люблю ходить в должниках. Пусть потом все гадают, что
явилось причиной выздоровления супруги главрежа. Возможно врачи не
одну диссертацию напишут о пользе арбузной диеты при лечении
мочекаменной болезни – мне до этого дела нет. Я просто стараюсь
быть благодарным. Меня так отец воспитал.
Для исцеления жены режиссёра у меня имеется, пожалуй, самое
мощнейшее в мире лекарство – напиток, подаренный Дедом Морозом
маленькой Люси в книге "Лев, колдунья и платяной шкаф". Средство
проверенное, в том числе и на мне – прежде чем Гоша волшебным
снадобьем спас от смерти соседскую девочку, которой требовалась
трансплантация сердца, я по просьбе домовёнка на глазах у его
приятелей полоснул себе по руке канцелярским ножом.
Гошиных друзей я конечно же, не видел, а вот лужа моей
крови была вполне реальная, и кто знает, дожил ли бы я до приезда
скорой, если б не лекарство. А так – выпил сок огненных цветов из
алмазной бутылочки и снова здоров. Даже шрама от пореза не
осталось.
Глубоко за полночь я, накинув мантию-невидимку, напялил очки
ночного виденья и вставив в ноздри специальные фильтры,
телепортировался в больницу, где находилась Нина Рудольфовна. На
всякий случай пшикнул над головой дремавшей на своём посту
медсестры усыпляющим спреем, а затем распылил его в палате, где
лежала жена главрежа. После этого я капнул из пипетки снадобье в
рот спящей Нине Рудольфовне и прямо из её палаты вернулся в свой
гараж.
В общем, нет ничего удивительного в том, что я встретил
капитана, широко зевая и прикрывая рот рукой. С другой стороны,
если б не столь ранний визит участкового, то неизвестно, во сколько
я проснулся бы, а мне ещё предстоит Галю найти и уговорить её на
поездку к морю.
***
Галю я дожидался около общаги, словно заправский сельский
ухажёр. В том смысле, что сидел себе на покосившейся лавочке у
входа в её общежитие и лихо лузгал калёные семечки, купленные около
ближайшего "Гастронома" у добродушной улыбчивой бабуси. Кстати, её
улыбки я так и не понял. То ли она мне, покупателю, так рада была,
то ли на свой мерный стаканчик не могла налюбоваться. Интересная у
неё посудина. С виду вроде как обычный гранёный стакан, может быть
чуток поменьше, но толстое дно и чуть изменённая форма своё дело
делают. Чую, что в обычный, правильный стакан, как бы не пара её
стакашков войдёт. Впрочем, меня это не смутило. Двадцать копеек не
велики деньги, а семечки у бабки отменные. Я уже выкинул кулёк из
под семечек, и пару раз прошёлся до машины и обратно, разминая
затекшие ноги, когда Галка неожиданно появилась из-за угла.