Но прежде всего надо было бы как-то осторожно, одним глазом
посмотреть, где что лежит и чем его лучше всего... Осторожно, не
выдавая себя... Это опасение, или ещё какой-то неизвестный фактор
его организма сыграли свою роль, но неожиданно Филу показалось, что
у него включился ночной режим зрения.
Резко, без перехода, немного красноватая темнота закрытых век
сменилась серыми сумерками. Без скафандра и его участия. Сама
собой. Происходящему с ним в последнее время, после вмешательства в
его организм инородного тела уже не удивлялся. Не до удивления, на
кону собственная жизнь.
Если верить тому, что он видел, то врач стоял к нему спиной,
готовил у настежь открытого морозильного шкафа ёмкости длительного
хранения и проверить эту картинку на достоверность ничего не
мешало. Стараясь не шевельнуться, Фил осторожно приоткрыл правый
глаз и до максимума скосил его в ту сторону.
За исключением освещения обе картинки, виртуальная на его
внутреннем зрении и реальная в помещении медотсека, совпадали до
мелочей. Открытый контейнер полевого набора военного врача, с
готовыми к работе инструментами на небольшом столике рядом с
операционным и, в полутора метрах от него, что-то напевающий
занятый подготовкой к разделке его тушки, Хис.
Будь то в другое время, тщедушного и нескладного телом
серолицего можно было бы просто задавить. Голыми руками сломать ему
шею, или дождаться пока эта гадина задохнётся от нехватки воздуха.
В другое, не сейчас, не после, укладывающего крупного зверя
насмерть, удара "Дыроколом".
Готовый к работе виброскальпель, ничего другого под рукой он не
наблюдал и мысленно прикинув возможность дотянуться до него, и пару
раз проиграв порядок движений, успокоился. До решающего момента
осталось немного...
***
На удивление, всё прошло гладко. Ничего не подозревающий Хис с
намертво прилипшей к лицу ухмылкой сделал шаг в направлении
рабочего места, как ловко скользнувший на пол Фил поймал его за
горло жёстким хватом. Особой координации движений от себя не
ожидал, но левой рукой поймал чётко, как на тренинге, до хруста
позвонков и не отводя взгляда от чуть ли не вылезающих на его лысый
череп глаз Хиса, резко воткнул в правый активированный
виброскальпель.
На все его десять сантиметров, через противный хруст какой-то
внутренней кости, в мозг, с гарантией. За семь лет в здешней
мясорубке привык и, уже спокойно переждав его сдавленный хрип и
недолгую агонию, одним движением забросил мёртвое тело на
операционный стол, на своё недавнее место.