И всё же поганей было много. Я работал на пределе, крутясь
заведённым волчком во все стороны, энергично махая мечом и
прикрываясь ножом, но завод постепенно кончался. И судя по всему не
только у меня. Всё чаще вокруг меня слышались, перемешанные
отборным матом вскрики раненых и протяжные стоны умирающих,
заглушаемые торжествующим свистом поганей.
Я отскочил, не успевая отбить очередной удар и, сбившись с
привычного ритма, рубанул мечом кое-как, просто отмахиваясь. Перед
лицом с противным свистом пронеслась отточенная полоска железа.
Пронеслась так близко, что резанувшим воздухом чуть губы не
порезало. Проклятье! Не успеваю! Долго мне в таком темпе не
продержаться! И так на пределе работаю!
Встроенный счётчик только подчёркивал неотвратимость
надвигающейся гибели. Трое. Погибло только трое! Да что там в
других десятках только Рембо одни или тварей поменьше, чем на нас
навалилось?!
Очередной выпад проходит вскользь, даже не оцарапав бок. Я
грязно выругался и вновь попятился, не в силах сдержать напор массы
тел. Да что же они все на меня-то навалились? Неужто всех остальных
перебили?
— Держись!
Протяжный свист рассекающей воздух секиры и враги подались
назад, дав мне так необходимую передышку.
— Подналяг мужики! — взревел обозный, занося своё страшное
оружие для нового замаха. — Мало их осталось! Чуток поднажмём и
побегут!
Я, наконец, то, смог оглядеться. Нет. Не полегли мужики!
Всё-таки как бойцы эти твари ниже плинтуса. Только числом и
берут.
Быстро смахнул с лица заливающий глаза пот, передёрнул плечами,
сбрасывая накопившееся напряжение, и ринулся вслед за ста́ршиной.
Рядом начал задорно матерится Витёк, активно работая топором. Настю
я как обычно не видел. Вот умеет девка прямо на глазах исчезать!
Чую хлебну я с ней горя, если оба выживем, и в будущем схлестнуться
придётся.
Погани всё-таки не выдержали, дружно бросившись бежать, шустро
перелезая через завал из деревьев, который они только что с такими
жертвами преодолели. Вот только далеко убегать не стали. Отбежали
на полсотни метров, встали и не уходят. Стоят, снег ногами топчут
да руками-саблями помахивают. Хорошо мы их проредили. Пара десятков
всего и осталась.
— Может, вдарим? — азартно сунулся к Тимофею Никитичу Витёк.
Я покосился на него. На левой руке пятно крови набухает, нос
отчего-то разбит, а в бой рвётся. Эйфория от победы
сказывается.