Мальчик самостоятелен, на вопросы находит собственный, не шаблонный ответ, выражая свое личное мнение.
САРКИС
Саркис пришел ко мне с мамой – очень симпатичный черноглазый малыш с круглым личиком, четко очерченными бровями и ярким румянцем на щеках. Его привели, чтобы я «научила его говорить». В свои 6 лет он не понимал смысла самых простых слов и не выполнял самой элементарной просьбы. Он испуганно хлопал длинными ресницами, силясь уразуметь, чего от него хотят. Взгляд у него был растерянный, и выглядел он как маленький мученик, стоящий перед проблемой, которую надо разрешить во имя спасения собственной жизни и которую – увы – разрешить невозможно. И вначале нужно было не учить его говорить, а учить понимать смысл обращенной к нему речи.
Энергично указывая рукой то на себя, то на него, мы с мамой Саркиса кричали ему в ухо: «Мама! Саркис! Ромена!» Понадобилось два с половиной месяца, чтобы он научился, хоть и неуверенно, показывать сам, где мама, где Саркис и где Ромена. И мы стали задавать ему следующие два – только два! – традиционных вопроса: «Где нос? Где ухо?» С этим он разбирался еще месяца полтора, и стоило только подключить «где глазки?», как он начинал безбожно путаться. Осознание того, что слово означает все то, что он видит вокруг себя – на картинке в книжке, на столе, в комнате, коридоре, на кухне, – пришло к нему очень не скоро. Но оно пришло. И это было главное.
Сейчас, когда слова сыплются у него изо рта, как горох из порванного мешка, я вспоминаю, что это был за труд. С какими неимоверными усилиями мы добывали каждый звук! И самое печальное было то, что добытое с таким трудом и как будто бы хорошо усвоенное могло в один прекрасный день исчезнуть неведомо куда – и все приходилось начинать сначала.
Теперь Саркис не просто смотрит в книгу, слушая мои пояснения и водя пальцем по картинке. Он видит такие подробности, которых я и сама порой не замечаю. Лиса на картинке сидит так, что ступня ее лапы обращена к зрителю. «Ладонь!» – говорит Саркис, уловив сходство ступни и ладони. «Шея нет!» – действительно, нет у Карабаса-Барабаса шеи, она скрыта под широкой бородой.
Берем альбом. На фотографии Гриша, он сидит за столом. «Молоко, хлеб сюда!» – ну как же, на столе пусто! А вот Фиона с книжкой. Саркис быстро листает страницы назад, точно такая же фотография, но – «Книжка нету!» Нет у Фионы книжки на этой фотографии! Он заметил это моментально.