Через несколько дней в окопы и траншеи, что были в промежутках между ДОТами, вошли стрелковые подразделения 119-й стрелковой дивизии. Солдаты стрелковых рот тоже занялись земляными работами. Промежутки между ДОТами, в которых сидела пехота, составляли от двух до трех километров.
Наши бетонные казематы имели различные технические устройства и оборудование.
В ДОТе было электрическое освещение от аккумуляторов, система сигнализации и две подземных линии телефонной связи, которые глубоко под землёй шли на командный пункт роты и укрепрайона. Телефонные трубки были необыкновенной величины. В них можно было разговаривать во время стрельбы из пулемёта и пушки. А во время стрельбы в ДОТе стоял такой гром, что крика и баса старшины не было слышно.
Сверху был вмонтирован подъёмный перископ для наблюдения за полем боя.
Многие тысячи жителей Ржева и Калинина, Торжка, Старицы и Осташкова и других городов Калининской области работали на строительстве этой оборонительной полосы. Ржевский укреплённый район протянулся на сотни километров. Но глубина оборонительной полосы была небольшой, она фактически была вытянута в одну узкую линию. Прорыв её при массированном ударе артиллерии и авиации не представлял особого труда.
Время на нашей позиции в трудах и заботах шло незаметно. Мы засыпали в подземные хранилища картошку и капусту, пилили и кололи дрова, готовились основательно и долго стоять на этом рубеже.
Как-то перед рассветом на минном поле рванула мина. Из темноты послышались крики и взволнованные голоса. Мгновенно была объявлена боевая тревога. Мы и раньше тренировали своих солдат занимать свои места по тревоге. А в этот раз места по боевому расписанию были заняты с большим опозданием. Это явление обычное, когда объявления тревоги солдаты серьёзно не ждут. Накануне всё было тихо и спокойно. Нас предупредили, что немцы должны быть где-то на подходе, но перед нами они ещё не появлялись.
* * *
7 сентября 1941 года приказом, как у нас говорят, три ноля пятьсот девятнадцать по войскам Московского военного округа, мне было присвоено воинское звание лейтенант, а 22 сентября, пятнадцать дней спустя после отправки на фронт, я получил ранение в ногу.
Дело было так. Меня вызвал к себе командир роты за получением боеприпасов для огневой точки. Был яркий и солнечный день. Мы шли со старшиной Сениным по лесной узкой дороге, было жарко даже в тени.