– Того, кто покажет врагу спину, я потом лично оскоплю!
Штык тотчас же вернулся на место.
Он уже выбрал себе цель – необъятной ширины воина в коричневом
стеганом панцире. Один клык у него был обломан острым осколком и на
бегу на него постоянно наползала верхняя губа.
– А ведь так можно и до крови содрать, – мелькнула у Громмарда
мысль, и он выпалил орку прямо в лицо.
Из второго пистоля он попытался снять калимдорца слева от себя,
но промазал. Инженер почти одновременно с выстрелами толкнул грудью
«Рогатину», и, выпустив из рук пистоли, подхватил ее в падении с
выпадом навстречу следующему противнику. Штык аркебузы с хрустом
вошел тому прямо под нижнюю челюсть. Но рука уже мертвого орка
завершила начатый полукруг и один из его топоров смял морион
Громмарда как тонкую жестяную кружку. Инженер неловко взмахнул
руками и опрокинулся назад. В кровавой, застилающей глаза, пелене
он видел, как калимдорцы разорвали линию его канониров. Орков было
намного меньше, но их топоры вырубали широкие просеки в рядах
артиллеристов.
– Держать строй… держать, – весь мир завертелся у Галвина перед
глазами.
Почти в бессознательном состоянии он нашарил в поясном кошеле
целительное зелье. Жажда жизни заставила его грызть пробку флакона
вместе с лохмотьями губ. С кровью растерзанной им самим плоти и
стеклянным крошевом горлышка пузырька, в гортань попала струйка
волшебного эликсира. Через несколько невесомых мгновений мир снова
вернулся к Галвину Громмарду. Он понял, что лежит на земле и с
трудом приподнялся на локте. Беспощадный бой кипел всего в десятке
шагов за его спиной. Он рвался в воздух предсмертными криками, он
оглушал скрежетом стали. Галвин встал на колени, выдернул из
мертвой головы убитого им врага свою «Рогатину» и, шатаясь,
поднялся на ноги. Несмотря на то, что топоры Калимдора наделали
страшные беды в рядах канониров, лигийцев было намного больше и
постепенно они начинали брать верх над орками. Трехгранный багинет
на аркебузе в руках закаленного ветерана – оружие не менее опасное,
чем копье или дротик. Обоеруких теснили и уже охватывали в
полукольцо. Когда Громмард вернулся в бой, на ногах оставалось не
более двух десятков калимдорцев. Инженера поразило, что среди
орков, на равных, дралась огромная горная львица. Ее рыжеватая
шкура пестрела кровавыми отметинами штыковых уколов, но пума не
обращала внимания на раны – ее когти и зубы неистово рвали плоть
врагов.